Александр Архангельский, РИА Новости
Доблестный абхазский вождь Багапш от имени народа обратился к России с просьбой о признании республики де юре. В ближайшие дни с такой же просьбой обратится югоосетинский хозяин Кокойты. И Дмитрий А. Медведев столкнется с новой проблемой. Которая является прямым и неизбежным следствием единственно возможного решения проблемы - предыдущей. Не им порожденной. Но принятой - им.
Мы можем сколько угодно долго вспоминать, как в эпоху прежнего правления наши элиты дразнили грузин, экономически оприходовали абхазские территории, прибирали их к рукам по факту. Можем заглядывать еще глубже - и обсуждать роковое решение Звиада Гамсахурдиа об отмени югоосетинской автономии. Или ругаться на своих гэбэшников и грушников, которые из личной ненависти к Шеварднадзе провоцировали абхазов на этнические чистки, а грузин подталкивали к сухумской резне. А можем и наоборот, сосредоточиться на современности, вальяжно дискутировать: а провоцировали Саакашвили на военную атаку, или нет? Но зачем? Это всего лишь исторические вехи, отметины нашего общего спуска на дно. Провалимся на новый уровень, подержимся, провалимся дальше. Опять подержимся, опять провалимся... Девяносто второй год не вернешь. Гамсахурдиа мертв. Августовского решения Саакашвили не отменишь. На то он и суверенный президент, чтобы отличать провокации от реальных действий. И отвечать за совершенные поступки.
Сейчас важно совсем другое. После отданной грузинским президентом команды: обстрел! - и после убийства миротворцев, действия молодого российского лидера были ограничены предельно узким коридором плохих и очень плохих решений. Или бессильно умолять неподконтрольную армию ограничиться ответными обстрелами, выдавливанием грузинской армии с осетинской территории; армия заведомо не подчиняется, и тогда в России происходит внутренний военный переворот. Или идти на поводу у обозлившихся военных, и увязать в большой кавказской мясорубке. Или отвечать на вызов - жестко, но ограниченно, лавируя между боевым задором родных генералов и холодным прагматизмом реальной политики, принимая полную моральную и политическую ответственность за происходящее на себя, и постепенно перехватывая рычаги управления. Медведев выбрал последнее, и, как бы то ни было, сумел навязать погоновожатым свою формулировку: понуждение к миру, а не расплата, не месть, не война. И это едва ли не единственное положительное следствие ужасных августовских дней.Да, Россия действовала с очевидным превышением необходимых средств самозащиты. С массовым набегом вглубь грузинской территории и обстрелом Гори и Поти. Спуская с цепи ямадаевцев. Что не имеет ничего общего с задачей обороны Цхинвали/Цхинвала. Да, командование никак не желало подчиняться шести пунктам мирного плана и сидело в Западной Грузии до последнего. Но полномасштабной бойни все же не случилось. Последний предел был не проломлен. И, значит, сохранился шанс на мирный, достойный, с сохранением лица, исход событий.
Но вот шансов на то, что теперь Медведева не будут понуждать к скорейшему признанию Абхазии с Осетией - никаких. Ситуация спустилась еще на один политический уровень, и здесь, в промежуточной точке падения, нас поджидают новые проблемы.
Чем именно мы; не только мы, весь мир, - заплатили за развязку предыдущего военного сюжета?
Вовне: колебавшиеся перестали колебаться. Ужаснулись за свою возможную судьбу, и ринулись в объятия к американцам. Полякам, чехам, украинцам бесполезно говорить, что Саакашвили первый начал, хотя он начал действительно - первым, и сотни мирных людей на его политической совести. Соседи видели ответ; им хватит. Отныне НАТО будет расширяться гораздо быстрее, чем хочется, а СНГ развалится скоропостижнее, чем мог бы. Америка же получила все, чего желала.
В Грузии: оппозиция Саакашвили прикусила язычок. И не скоро сможет обрести дар речи. Для нации он герой: пытался возвратить утраченные территории и потом сумел договориться с сильными, чтобы защитили от России.
В России: хотя Медведев (временно?) и перехватил власть, перестав быть первым при втором, что хорошо, но внутренняя политика получила силовой разворот. Массовое сознание закрутилось в истерику, как в воронку. Развинчивать гайки будет гораздо труднее; спасать тонущий фондовый рынок и обеспечивать притоки капитала - непонятно как. Резко возрастает опасность того, что фамилия хозяина будет одна, новая, а политика другая, старая.
И там и тут: мировые медиа скатились к эпохе холодной войны. Грузинского ТВ я не видел, но на западных экранах была почти сплошная тишина про положение в Осетии, на наших слезы осетинских матерей под траурную музыку, но ни Гори, ни Поти, ни прямого показа выступлений западных лидеров, только в пародийном изложении. И там, и тут исключения есть (CNBC, Вести-24), но они до крайности редки. При этом кто-то рассуждает о победе Запада в информационной войне; напрасно. Это наше обоюдное поражение.
Так вот. После всего, что случилось - Багапш и Кокойты не могли не обратиться со своими роковыми просьбами к России. Роковыми, потому что для наших действительных целей юридическое признание (равно как непризнание) Абхазии с Осетией не нужно; Россия 21 века призвана прирастать людьми, а не территориями, особенно если за них придется платить непомерную цену. А заплатить - придется. Дальнейшим ухудшением позиций в мире (если не считать позициями дружбу с Чавесом и заведомо проигрышное товарищество с Ахмади Ниджадом). Обескровливанием инвестиций. Местью мощных игроков на площадке геополитики, которые в ответ начнут расшатывать наши зыбкие границы, как мы расшатывали границы Грузии. И спуском внутриполитической ситуации еще на один уровень. Жестче. Грубее. И в погонах. Если уже сейчас ФСБ всерьез рассказывает про то, что спецслужбы Грузии готовили террористическую войну внутри России, а СМИ доверчиво несут пургу про переодетых негров в составе грузинской армии, то что же будет впереди, после нового провала ситуации? В утешение отечественным пропагандистам скажем: во время войны 1812 года у казачьего генерала Платова был служка-негр, тоже, в известном смысле, казак; можно смело отсылать аудиторию к историческому прецеденту, правдивей будет выглядеть.Сколько уже раз бывало в истории 20 века: подражание Америке сверх реальных сил и вопреки историческому предназначению обваливало страны-подражатели. Про СССР молчим; пока еще не тот накал. Но половина другой Америки, Латинской? Они нам не урок? Мы хотим все больше быть похожими на нынешнюю Аргентину, проигравшую свой подъем? На теперешнюю Венесуэлу, которая - при колоссальном нефтяном запасе - умерла бы с голоду, если бы не колумбийские продукты? Повторяю: если бы признание Абхазии с Осетией отвечало глобальным задачам России, давало ей импульсы саморазвития, сулило шанс на полноценное и современное обустройство, тогда что же. Тогда надо было бы решаться и платить. Но это отвечает только интересам Сухуми и Цхивнвали (Сухума и Цхинвала, если так кому-то больше нравится). И похоже на продажу тонны мандаринов по цене золотовалютного резерва.
Багапш и Кокойты по-своему правы. Но мы тут ни при чем. Если скороспелое признание случится, мы - не они - должны будем отвечать на противные вопросы. Применительно к Абхазии: как их можно признавать без реального, не бутафорского, референдума? то есть референдума, в котором могут принимать участие все жители данной территории на момент ее обособления? что за референдум без грузин, которые жили в Абхазии по 1992 год включительно? Применительно к Абхазии и к Южной Осетии: интересно, какое юридическое значение имеют голоса российских граждан, каковых тут больше 90 процентов, при отделении грузинской территории?
Конечно, можно задать интересный вопрос и военным из НАТО: а в каком составе вы намерены принять Грузию? В усеченном? В рамках соглашения 1992 года? Тогда де факто вы признаете ее распад - и снимаете с России часть ответственности за происходящее. А ежели в полном составе, то что же, разместите войска и оружие в Цхинвали, Кодорском ущелье, Сухуми? Ну-ну, попробуйте. Однако путаться в ответах тут не нам, а им; пусть они эту головоломку и решают. Мы должны отвечать лишь на свои вопросы.
Отказать Абхазии с Осетией Медведев не может. Нет у него таких политических сил; это будет сродни самоубийству. Героическому, может быть, но бесполезному. А признает - значит, получит новые проблемы; и каждый раз все труднее будет удержаться от нового спуска. Собственно, если он не хочет стать вторым изданием предшественника, у него есть одна возможность. Подвесить ситуацию на юридических постромках. Запутать ее в процедурах и определениях. Затянуть до последнего. И попытаться закрепиться в достигнутой общими усилиями низине. Чтобы, может быть, когда-нибудь начать подъем.Есть такой анекдот. Приходит мальчик к папе-компьютерщику и спрашивает: папа, а почему солнце всходит и заходит, и так каждый день? Папа, погруженный в решение сложной программной задачи, рассеянно переспрашивает: всходит? заходит? каждый день? и не сбрасывает? Замри и ничего не трогай!
Очень своевременная байка.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции информационного агентства Trend