«Китай — единственная страна, обладающая экономической, дипломатической, военной и технологической мощью, чтобы серьезно бросить вызов стабильной и открытой международной системе — всем правилам, ценностям и отношениям, которые заставляют мир работать так, как мы хотим», считает Госсекретарь США Энтони Блинкен.
В той среде, которая царила в мире два последних десятилетия, то есть, как раз за период очередного мощного витка процесса глобализации, Китай сумел извлечь максимум пользы и значительно укрепил свои экономические и геополитические позиции.
Экономическая экспансия Китая (инициатива «Один пояс один путь»), охватывающая более 120 стран, программа военной модернизации (контроль над Индо-Тихоокеанским регионом), резкий скачок в освоении космоса (строительство орбитальной станции), посягательство на сетевое лидерство США (технологии 5G) заставляют Вашингтон мобилизовать все имеющиеся ресурсы, чтобы не допустить доминирования Китая.
Драматизм американо-китайского соперничества чувствуется в короткой фразе, брошенной президентом США: «Если мы не будем шевелиться, они съедят наш обед».
Однако Белый дом признает, что, даже имея огромные возможности, Соединенным Штатам трудно противостоять Китаю и сохранять мировое лидерство в одиночку. Госсекретарь Блинкен: «Ни одна глобальная проблема, … не может быть решена какой-либо одной страной в одиночку – даже такой могущественной, как Соединенные Штаты».
Как США намерены остановить Китай и отстоять право «первой скрипки» мира? Ответ в словах президента Байдена: «дипломатия вернулась, альянсы вернулись».
И США уже развили бурную деятельность по созданию антикитайского фронта по всем возможным направлениям.
Не прошло и трех месяцев со дня подписания всеобъемлющего инвестиционного соглашения между ЕС и Китаем, к которому стороны шли долгих семь лет, и которое США посчитали серьезной геостратегической ошибкой со стороны Брюсселя, как его ратификация в Европарламенте оказалась под вопросом. Повод – «нарушение прав человека» в Китае. То, что за этим видна воля Вашингтона, совершенно очевидно.
Далее, в это же время главы МИД стран НАТО провели в Брюсселе встречу с госсекретарем Энтони Блинкеном. Главной темой была перестройка политики альянса в рамках концепции «НАТО – 2030», которая отходит от борьбы с международным терроризмом и концентрируется вокруг новых вызовов – Китая и России.
Параллельно, по инициативе американцев, США и ЕС создали специальный постоянный формат консультаций для координации мер в отношении Китая.
США активизировались и в Индо-Тихоокеанском регионе. 12 марта состоялся саммит QUAD (стратегический альянс США, Японии, Индии и Австралии), в котором принял участие президент Байден. По сообщению CNN, он планирует привлечь альянс к более активному сдерживанию Китая в регионе.
С той же целью состоялись визиты госсекретаря и министра обороны США в Японию, Южную Корею и Индию.
Упомянем и инициативу Великобритании по созданию «альянса демократических государств» – D10, куда, помимо стран «большой семерки» (G7), хотят пригласить Индию, Южную Корею и Австралию для консолидации против авторитарных режимов (читай против Китая).
Даже Вышеградскую группу (Польша, Чехия, Венгрия, Словакия) привлекли. 24 марта госсекретарь Блинкен провел беседу с главами МИД этих стран о реагировании на угрозы со стороны Китая и России.
Насколько прочны все эти антикитайские дипломатические инициативы и альянсы?
Самым «смертоносным» оружием Китая оказалась его экономическая политика. Пекин создал торгово-экономические связи с ключевыми регионами мира: ЕС, Ближним Востоком, соседями по региону, да такие прочные, что игнорировать их будет себе дороже.
По данным статистической службы ЕС, в 2020 году Китай стал главным торговым партнером Евросоюза, опередив США, причем с положительным сальдо торгового баланса в размере 180 миллиардов долларов.
По итогам 2020 года Китай также стал главным торговым партнером Индии (и здесь обойдя Соединенные Штаты) и стран АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии), куда входит десять стран. Согласно данным ООН, Китай также является крупнейшим торговым партнером Японии и Южной Кореи.
Невыгодно подвергать угрозе экономические связи с Пекином, от которого зависят, к примеру, поставки материалов, жизненно необходимых для собственной промышленности или сельского хозяйства, ради идеи «борьбы мировых демократий с авторитарными режимами», а, по факту, ради противостояния двух великих держав за мировое лидерство.
В этой связи единственным надежным антикитайским альянсом может стать союз стран, способных пренебречь китайским экономическим фактором, обладающих большим потенциалом в создании новых технологий, и имеющих общие исторические и этнокультурные корни – альянс англо-саксонских государств.
Возможно, Брекзит был не только волеизъявлением граждан Великобритании, но и важнейшим элементом стратегии США (независимо от того, кто занимает кресло президента) по консолидации англо-саксонского мира в борьбе за мировое лидерство.
Союз между США c Великобританией и их «Особые отношения» (The Special Relationship – термин, введенный Черчиллем в 1946 году) были в значительной степени определяющим фактором в их долгом и успешном глобальном доминировании.
Поэтому альянс с Великобританией, не обремененной членством в ЕС, шестой по величине экономикой и страной с одним из самых высоких в мире военных бюджетов, вновь приобретает для США высший приоритет.
А если к этому тандему добавить солидарность Канады, Австралии и Новой Зеландии, то у США остаются неплохие шансы сохранить мировое лидерство.
Азер Ахмедбейли