...

Неизвестные страницы истории матери Муслима Магомаева – Айшет Кинжаловой

Культура Материалы 25 марта 2010 13:17 (UTC +04:00)
В истории Чимкентского областного русского драмтеатра (так раньше назывался Южно­Казахстанский областной русский драматический театр) много интересных страниц. Но немногим известно, что на его сцене работала мать прославленного Муслима Магомаева — Айшет Кинжалова.
Неизвестные страницы истории матери Муслима Магомаева – Айшет Кинжаловой

В истории Чимкентского областного русского драмтеатра (так раньше назывался Южно­Казахстанский областной русский драматический театр) много интересных страниц. Но немногим известно, что на его сцене работала мать прославленного Муслима Магомаева - Айшет Кинжалова.
В преддверие 80-летия (которое труппа и поклонники отметят на этой неделе) Южно­Казахстанского областного русского драматического театра своими воспоминаниями с "Комсомолкой" поделились его артисты. 

В Чимкент Айшет Кинжалова (Магомаева) приезжала работать дважды: первый раз - в конце 60-х годов, второй - в 80-е. Свидетелей ее первого пребывания и жизни здесь в коллективе самого театра уже не осталось. Из документов сохранились лишь фрагменты:  сводная афиша "Открытие VIII театрального сезона" 1965-66 годов (в ней Айшет фигурирует в творческом составе) и фотография коллектива театра 1960-х годов.

Известно, что в эти годы Айшет играла в знаковом спектакле "Черные розы", инсценировке одноименного романа Джамала, в основе которого - душещипательная история любви, как сказали бы сейчас, "мыльная опера". Но тогда ее преподнесли так, что для местного театра "Черные розы" стали равнозначны "Прин­цессе Турандот" для театра Вахтангова (эта пьеса считается визитной карточкой, спектаклем-талисманом известного российского театра. - Авт.). Достаточно сказать, что "Черные розы" значились в репертуаре, начиная с 1960-х, вплоть до середины 1980-х годов. Айшет Ахмедовна стала первой исполнительницей главной героини - Биби. В архиве театра сохранилась программка этого спектакля сезона 1968-1969 годов с указанием ее фамилии и инициалов - Кинжалова А.А. Как исполнительница она всегда выступала под этой фамилией. По одним данным, это был ее сценический псевдоним, по другим - девичья фамилия.

В те же годы она блистала в пьесе "Грушенька" (поставленной по центральному эпизоду повести Лескова "Очарованный странник"). По данным газетной статьи той поры, "Грушенька" с Кинжаловой ставилась в чимкентском театре несколько лет подряд, и все это время спектакль шел при переполненных залах.

Нам удалось найти зрителя того легендарного спектакля - преподавателя музыкальной школы Шымкента Изольду Белову, более полувека проработавшую в сфере культуры. По ее утверждению, "Грушеньку" ставили именно ради Айшет Кинжаловой: "Она играла очень проникновенно. Я до сих пор помню огромное впечатление от этого спектакля, ее образ в белой рубашке и с длинными волосами - он отпечатался в памяти, как фотография. Зрители даже стояли в проходах. Она была очень красивой, изящной женщиной, прекрасно пела. Вообще, ее появление в театре и городе произвело какой­то взрыв".

Второй приход больше сохранился в памяти работников театра. В архиве даже нашлись некоторые официальные документы - заявление от 9 ноября 1980 года о приеме на работу (временно) в штат театра, собственноручно подписанное Айшет; приказ о зачислении ее в штат актрисой, а также ряд приказов директора театра Швейцера о ее вводе, утверждении, назначении на роли в разных спектаклях. Во всех этих документах она проходит под фамилией Магомаева.

Между тем, как оказалась звезда в Чимкенте, сейчас уже никто не ответит. А актриса Валентина Федоровна Осипова, близко общавшаяся с Айшет Ахмедовной, предполагает, что, скорее всего, как и все остальные - через актерскую биржу в Москве: "Приезжаешь, становишься на учет, указываешь свой репертуар. А затем из театров идут приглашения. Актер выбирал наиболее подходящий ему вариант".

По всей видимости, в первый приезд город ей понравился, и спустя десяток лет она вновь вернулась сюда. Скорее всего, как предполагают в драмтеатре, на этот раз из Мурманска, где в то время жили ее дети от второго брака Юрий и Татьяна. По биографическим данным известно, что мать Магомаева работала в Мурманском областном театре много лет, там же, в Мурманске, она умерла.

- Когда в 1978 году я приехала работать в Чимкентский театр и узнала, что здесь работает мама Муслима Магомаева, я пришла в восторг! - вспоминает актриса, ветеран Южно­Казахстанского областного русского драмтеатра Лариса Ивановна Шаповалова. - Я очень любила песни Муслима, он был для нашего поколения кумиром и легендой. Легендой лично для меня была и его мама. Поэтому я сразу познакомилась с Айшет Ахмедовной, выразила ей свое восхищение Муслимом. И сразу же, "влюбившись" в эту личность, буквально вцепилась в нее. Тогда как раз был какой­то праздник, я пригласила ее в гости. С тех пор мы часто проводили вместе праздники.

По словам ее современниц, Айшет очень любила читать, ходить в кино. Никогда не болела вещизмом. Вопросы обустройства и быта ее интересовали мало. Дома стояли рояль, кровать, приемник с проигрывателем, торшер и все. Но чистоплотность была неимоверная, у нее была "болезнь" - каждый день протирать полы - очень любила дышать свежим воздухом, а также постоянно вываривать кухонные тряпки. Как истинный представитель искусства заниматься хозяйством, особенно готовить, она не любила. Никогда не забивала голову проблемами насыщения утробы. Довольствовалась простой пищей и едой в столовой. В общении с людьми запомнилась очень простым, остроумным человеком, у которого всегда горели глаза. Ко всему прочему, даже в своем почтенном возрасте - тогда ей было под 60, всегда была красивой и подтянутой.

Валентина Осипова и Лариса Шаповалова говорят, что Айшет Ахмедовна была очень талантливым человеком, играла практически на всех инструментах - баяне, гитаре, домбре, аккордеоне, баяне. Прекрасно импровизировала, изумительно пела, причем могла исполнять песни разных народов без какого-либо акцента. Многие бывшие коллеги считают, что именно от нее певческий дар передался ее первенцу Муслиму. Но прежде всего, конечно, в театре ее запомнили как яркую исполнительницу разноплановых ролей.

- Мне посчастливилось несколько раз сыграть с Айшет Ахмедовной в одном спектакле, - делится воспоминаниями нынешний худрук Южно­Казахстанского областного русского драмтеатра Игорь Вербицкий. - Это был 1980-й год. Мне было 17, и я только пришел в театр. Ставили легендарные "Черные розы". Так получилось, что актер, игравший роль сына Биби Надира, уехал на сессию в Ташкент. И вместо него включили меня. Моя роль была коротенькой, и это был единственный эпизод в моей жизни, когда мне довелось общаться с ней на сцене. Но я до сих пор помню эти незабываемые впечатления. Было безумно интересно,  и в то же время было ощущение большой сопричастности к легендарной личности. В то время Муслим гремел по всему Союзу, и не было человека, который бы его знал. А тут в кулуарах шепчутся: "Айшет Магомаева!..".

По словам Вербицкого, Айшет Ахмедовна смогла изобразить в "Черных розах" Мать с большой буквы: "Когда я выходил на сцену в первый раз, у меня был мандраж. Айшет Ахмедовна заботливо отнеслась ко мне, помогала. По ходу действия она гладила, целовала и обнимала меня, плакала со мной. Так же по-матерински она успокаивала  и  понимала чувства начинающего актера, проявляла материнскую заботу и опеку".

В реальной жизни все было не так просто: материнские чувства Магомаевой были сопряжены с трагическими переживаниями. В театре ее родственные связи не афишировались. Слишком много ходило вокруг разрыва матери и сына слухов и сплетен. У публики, конечно, возник бы вопрос: почему он (Муслим) там, в Москве, а она здесь?

Их не осмеливались задать ей даже самые близкие подруги. Не откровенничала и сама Айшет. Хотя по характеру она была очень веселой, жизнерадостной и общительной женщиной, личные темы никогда не обсуждала.

О причинах разлада с Муслимом она, правда, как­-то обмолвилась с одной подругой, тоже актрисой. "По ее пересказу выходило так, что в семье погибшего мужа, отца Муслима, ее осудили дважды, - говорит Валентина Осипова, ссылаясь на то, что слышала. - Сначала за то, что вопреки восточным традициям не осталась в семье, не бросила учебу, а продолжила учиться на актрису. Потом, вторично, за то, что отвезла Муслима к дедушке и бабушке. Муслим в детстве был хулиганом, чуть не связался с плохой компанией - так она пыталась его спасти. Поэтому у него было отторжение, а у нее - страдания".

Муслим Магомаев в мемуарах вспоминал об этом так: "Послевоенная судьба мамы сложилась так, что она обрела другую семью. Я не могу ее ни в чем винить. Она драматическая актриса, всегда кочевала по городам России, никогда подолгу не работая ни в одном театре. Родной брат отца Джамалэтдин Магомаев и его жена Мария Ивановна стали для меня настоящими родителями".

Как бы то ни было, после долгих лет разрыва мать и сын вновь обрели друг друга. Как они потом помирилась, чимкентские подруги тоже не знают. Но с гордостью и удовольствием Айшет рассказывала, как сейчас живут сын и невестка, как встретила ее Тамара (Синявская), какие столы накрывала, какие подарки дарила. Одно из подаренных Тамарой платье она, кстати, долго носила, и даже сфотографировалась в нем в компании с друзьями-коллегами.

Валентина Федоровна рассказала, что при встрече каждого Нового года Айшет всегда ждала "Голубой огонек": "Ждала, когда будет петь сын. Все уже засыпали, а она сидела до 4 утра и просила не вызывать такси, подождать, когда споет Муслим. Дожидалась заключительных минут. И как только его объявляли, она замирала. Только он появляется на экране - она в слезы. Он пел, а мать уливалась слезами".

- Вы сказали, что когда впервые увидели Айшет, она была для вас легендой. А после того, как стали общаться с ней, сдружились, кем она для вас стала? - спрашиваю напоследок Ларису Шаповалову. В ответ: "Так и осталась легендой. Знаете, бывает, в легенду влюбляешься, потом узнаешь ближе, а это оказывается настолько неинтересный прозаичный человек. А чем больше я узнавала Айшет, тем больше в нее влюблялась..."

Источник: www.kp.kz

Тэги:
Лента

Лента новостей