США, Нью-Йорк, 9 мая / Trend Life Марк Верховский/
Интервью американского писателя и журналиста, бакинца Марка Верховского с постоянным представителем Азербайджанской Республики при ООН господином Агшином Мехтиевым специально для Trend Life.
- С большим удовольствием хочу поздравить Вас, уважаемый г-н посол, с юбилеем и пожелать Вам крепкого здоровья и успеха в Вашей нелегкой дипломатической миссии. Давайте начнем беседу не с политики, а поговорим о приятном, например, о Вашей молодости. Мне кажется, что читателей заинтересует путь в дипломатию простого бакинского юноши.
- Спасибо большое! С огромным удовольствием принимаю Ваше предложение.
Действительно, не каждый день приходится вспоминать те далекие, молодые годы.
- Заканчивая бакинскую школу № 6, Вы готовили себя к дипломатической карьере или были другие интересы?
- Вы знаете, и да, и нет. Вернее, может быть, слово "готовили" не совсем верно отражает реальное положение дел на тот момент... Как любой мальчишка, юноша, я мог только мечтать о том, чтобы стать дипломатом. Мой отец был известным ученым - геологом. У нас дома была большая библиотека. С детства нам, мне и братьям, прививалась любовь к чтению, к книгам. Я всегда любил Майн Рида, Джека Лондона. Больше всего меня интересовали книги о путешествиях, географии и истории. Позже к этому прибавился интерес к происходящему на международной арене, политике. Правда, в школе это иногда приводило к курьезам.
- К курьезам?! Это интересно...
- Да. Как-то на уроке истории в 9-м или 10-м классе преподаватель истории рассказала нам о том, как Никита Хрущев, пытаясь успокоить аудиторию в ООН, снял ботинок и начал им стучать по трибуне. При этом педагог пыталась убедить нас в том, что это был удачный с его стороны "дипломатический шаг". По молодости и неопытности я взял слово и сказал, что, на мой взгляд, этого делать было нельзя, так как это является показателем отсутствия культуры. До сих пор, когда вспоминаю этот дерзкий по тем временам поступок, мне становится не по себе. Хорошо, что учительница и директор были очень порядочными людьми и я был прощен. Но интереса к странствиям и политике не утратил, и в результате поступил на факультет востоковедения Азгосуниверситета
- Удовлетворила ли Вас учеба в Университете в поисках знаний по востоковедению, на которые Вы рассчитывали?
- С гордостью и без преувеличения могу сказать, что бакинский востфак был одним из сильнейших в Союзе. На факультете была замечательная кафедра арабского языка и литературы, очень интересно преподавали нам историю, страноведение и другие предметы. Конечно, сейчас, когда оцениваешь учебу на востфаке с позиции человека, прожившего в арабских странах много лет, понимаешь, что бесчисленные часы потраченные на изучение "политических" предметов, можно было провести более рационально. Но что поделаешь - тогда это была часть обязательной программы. Во всяком случае, знанием иностранных языков - арабского и английского - я обязан именно учебе в университете. .....
- Затем Вы продолжили образование в Дипломатической Академии при МИД СССР? Я не сомневаюсь, что уже здесь Вы получили достойную подготовку для дальнейшей карьеры дипломата.
- Дипломатическую Академию я закончил несколько позже в 1985-87 гг. Кстати, там я и защитил кандидатскую диссертацию. А после окончания университета был направлен на работу переводчиком арабского языка в Египет, на Хелуанский металлургический завод. Позже был переведен в аппарат советника по экономическим вопросам посольства СССР в Каире. Мое пребывание в Египте совпало с началом 6 октября 1973 года военного конфликта между Израилем с одной стороны и арабскими странами с другой, больше известного, как Война Судного дня.
- Учитывая дружественную военную помощь Советского Союза Египту, можно не сомневаться, что Вам как переводчику приходилось бывать в весьма сложных ситуациях. Вам не приходила мысль описать эти события?
- Вы абсолютно правы. Очень много было интересных запоминающихся событий. Например, я был одним из первых иностранных граждан, кто побывал на Синайском полуострове после прекращения огня. Мы переправились, по налаженной военными понтонной переправе, на восточный берег Суэцкого канала. Везде были подбитые и сожженные танки, бронетранспортеры. Вы же знаете, там были жестокие танковые сражения. Мне довелось попасть на знаменитую "Линию Барлева". Если кто не знает - поясню: Это была система оборонительных сооружений израильской армии на восточном берегу Суэцкого канала. Больше всего запомнились дни, предшествовавшие началу войны. Это было начало октября. Я с семьей только что вернулся из отпуска. Дети были совсем маленькие: старшему Самиру было 1,5 года, а младшей Шейде несколько месяцев. Как вы понимаете, путешествовать с такими детьми довольно хлопотно и поэтому, добравшись до дома в Каире, мы, наконец-то, смогли расслабиться. Однако, через несколько дней, вечером, меня неожиданно вызвали на работу. Советник по экономическим вопросам Николай Алексеевич Лопатин собрал персонал посольства и сообщил, что ввиду обострения обстановки, принято решение эвакуировать женщин и детей.
Причем, дабы не вызвать паники среди населения, делать это придется скрытно ночью и без привлечения местного персонала. Поэтому все умеющие водить машины должны были пересесть на автобусы и грузовики. Мне достался огромный автобус марки ЛиАз. Эвакуация продолжалась три ночи, в то время как днем мы занимались своими повседневными делами. Отправка семей в Союз происходила с военно-воздушной базы, не имеющей элементарных условий быта для пребывания женщин и детей. К сожалению, пришлось отправлять и мою семью.
При отправлении самолета ИЛ-62 было известно его направление в Москву. Поэтому я срочно сообщил матери и брату в Баку, чтобы для встречи они немедленно вылетали в Москву. Однако, посадка произошла в Киеве. И это при том, что в кармане моей супруги было всего...10 рублей.
Благо в Киеве была организована встреча - всем выдали билеты на самолет до нужного пункта назначения.
- Я представляю, что пришлось пережить Вашей супруге Севде ханум с двумя грудными детьми. Вот Вам и парадокс "спокойной и комфортной" жизни семьи дипломата.
Что же было с оставшимися советскими семьями?
- В то время, когда мы готовили к отправке очередной самолет с членами семей, в Каире было объявлено о начале войны. Ситуация резко изменилась: начались взаимные бомбардировки военных объектов. Прямо над нами завязался воздушный бой. Египетские власти отказались дать разрешение на взлет нашего самолета. Ситуация разрешилась только, когда посол СССР лично получил "добро" от самого президента Египта. Оставшихся гражданских лиц пришлось быстро вывозить с военной базы в Александрию и оттуда отправлять на кораблях. Все мы не спали несколько суток и, как только я оказался в кресле, тут же уснул в приемной своего начальника. Увидев меня спящим, Лопатин распорядился отправить меня домой до полного высыпания. Организм был молодой - вот и проспал я сутки и, возможно, проспал бы и больше, но помешал звук стрельбы крупнокалиберного пулемета, установленного на крыше моего дома. Он целился, чтобы сбить израильский самолет.
Вообще, все происходило как в приключенческом фильме, с той лишь только разницей, что это было не развлекательное шоу, а реальная война с реальными жертвами.
Наверное, как-нибудь соберусь с духом и сяду писать мемуары. Ведь таких эпизодов было не счесть. Поживем-увидим... Сейчас пока не реально. Просто физически нет времени.
- Очевидно, это время явилось для Вас, г-н посол, той горячей "практикой", воспоминания о которой оставляют след на всю жизнь.
- Да, такое не забывается, но что поделаешь?! Это жизнь! Очень часто она подвергает таким суровым экзаменам, не спрашивая на то нашего согласия. Главное, в этот момент не потерять самообладание и не растеряться.
- Скажите, г-н посол, сейчас, по прошествии почти 36 лет после этой войны, какова Ваша сегодняшняя её оценка?
- Прямо скажем - вопрос на засыпку. Но попробую ответить. К моменту начала войны 1973 года ситуация на Ближнем Востоке претерпела ряд существенных изменений. Прежде всего, надо отметить, что в Египте произошла смена власти. Скончавшегося Гамаля Абдель Насера на посту президента сменил Анвар Садат. Ему досталось нелегкое наследство. Затянувшийся конфликт с Израилем очень серьезно бил по политическому и экономическому положению всех его участников. В первую очередь, от этого страдала проигравшая сторона, каковой являлись арабские страны. Конкретно, Египет нес очень большие убытки от закрытия Суэцкого канала, т.к. был лишен дохода от туризма. Серьезно ощущались негативные последствия войны в Сирии и Иордании. Израиль, хоть и находился в роли победителя, также нес ощутимые политические и экономические потери. Все были заинтересованы в том, чтобы закрыть этот вопрос. Но говорить легко, а выполнить это было не просто. Ситуация была тупиковая. Видимо, в этих условиях, у кое-кого из политиков и местных лидеров зародилась в голове мысль о том, что война может стать развязкой ситуации, которая откроет путь к урегулированию. Мне трудно судить о планах Сирии, Иордании и Израиля, но в Египте явно делался расчет на то, что даже незначительный военный успех развяжет руки Садату и даст ему возможность добиться мира на выгодных для него условиях. При этом все понимали, что ни тем, ни другим одержать полномасштабную военную победу просто не дадут. Надо было быть, по меньшей мере, наивным человеком, чтобы надеяться, что арабам будет позволено уничтожить Израиль. Точно также только глупец мог рассчитывать на обратный результат. Т.е. априори речь шла об ограниченной военной акции. Об этом не говорили вслух, но это было ясно всем. Альтернативой могла стать полномасштабная война с участием великих мировых держав. К этому, как мне кажется, не были готовы основные игроки на мировой арене: СССР и США. Это была бы война за право диктовать условия. Итогом войны стало военное поражение Египта, но цена победы, за которую заплатил Израиль, оказалась слишком высокой. Людские и материальные потери оказались слишком большими. Стало ясно, что необходимо договариваться. В результате, появились Кемп-Девидские договоренности, которые открыли новые страницы в истории региона.
- Вы рассказываете про годы, когда союзный МИД возглавлял А.А. Громыко. Доводилось ли Вам встречаться с этим "динозавром" от дипломатии и, если "да", то какое он произвел на Вас впечатление?
- Да, это, пожалуй, ещё один интересный эпизод. Сразу после окончания войны, начался период интенсивной дипломатии. Высокопоставленные советские и американские дипломаты, что называется, колесили по ближневосточным столицам. В этих условиях, вечером осенью 1973 года, когда рабочий день был уже закончен, мне позвонили и срочно вызвали на работу, рекомендуя парадную форму одежды. В офисе меня уже ждал мой начальник Н.А.Лопатин. Мы прибыли в посольство. Несмотря на позднее время, в посольстве было довольно оживленно. Попросив меня подождать, Лопатин удалился, но вскоре появился с высокопоставленным дипломатом.
Они сообщили мне, что в Каир прибыл А.А.Громыко, которого утром я, как переводчик, буду сопровождать на Хилуанский металлургический комбинат.
Планировалось, что министр ознакомится с ходом строительства, переговорит с руководителями комбината, а затем выступит на митинге перед коллективом советских и египетских специалистов. Мне было 24 года, членов Политбюро я видел разве что на телеэкране или на страницах газет, а посему, можно представить мое нервозное состояние. Переводить Громыко было легко: говорил он хорошо поставленным голосом и короткими выверенными фразами. Периодически министр спрашивал перевод лозунгов на плакатах. Я добросовестно и старательно все переводил. Иногда, когда не было никого рядом из специалистов, я давал пояснения, связанные со строительством комбината. Вот когда пригодились знания, накопленные там за время работы. День прошел достаточно быстро и Громыко уехал в свою резиденцию. Я был предельно счастлив, что нормально отработав, не получил никаких нареканий. В день отлета Громыко все, в том числе и мы с Лопатиным, поехали в аэропорт на его проводы. Во время прощания я стоял чуть в стороне. В этот момент Андрей Андреевич отошел от провожающих и, подойдя ко мне, протянул руку: "Ну как , с нами поедете?". Я от растерянности утратил способность внятно говорить. Меня хватило только на то, чтобы пробормотать: "Как руководство скажет". "Ну ладно", - сказал Громыко и, пожав мне руку, направился к самолету. Всю обратную дорогу мой начальник подтрунивал над моей растерянностью. Что поделаешь - не каждый день общаешься с членом Политбюро.
- Не секрет, что республиканские министерства иностранных дел были подобием фигового листочка в разговорах о равноправии республик. Какие функции они выполняли и какая там царила атмосфера?
- Начну с заключительной части вашего вопроса. Атмосфера в нашем МИДе была теплая и доброжелательная. Большой коллектив объединяли близкие по духу люди. Возглавляла министерство Таирова Таира Акперовна - человек с большой буквы, очень грамотный и опытный руководитель. По существовавшим тогда правилам, выезжая в загранкомандировки на работу в совпосольства, мы поступали в распоряжение центрального аппарата МИД СССР. После завершения командировки возвращались обратно к себе. Были случаи, когда некоторые работники оставались работать в Москве. Дипломатические ранги нам присваивались распоряжением Управления кадров союзного МИДа. В его же функции входила координация внешних связей республиканских министерств и ведомств, протокольное обслуживание прибывающих в республики иностранных делегаций, решение ряда консульских вопросов. В Баку в те времена находились Генеральные консульства Ирана, Ирака и консульство Кубы.
- В какой ипостаси застал Вас развал Союза? Ваша дальнейшая дипкарьера?
- Я находился в Йемене на должности советника посольства СССР. Когда начался распад Союза, был учрежден институт представительства союзных республик в стране пребывания. Я был назначен Представителем Азербайджанской Республики в Йемене и проработал в этом качестве год, после чего вернулся в Баку.
- В 2001 году Вы получаете назначение Постоянного представителя Азербайджана в Совете Европы. Если не секрет, какие напутствия рекомендовал Вам президент Азербайджана Гейдар Алиев?
- Я очень волновался, когда шел на беседу к Гейдару Алиевичу Алиеву. Но, как-то сразу, с самого начала разговора он задал такой тон, что волнения сами собой исчезли, и воцарилась доброжелательная деловая атмосфера. Президент подробно рассказал о специфике моей будущей работы в Совете Европы. Сейчас, по прошествии стольких лет, не перестаю восхищаться способности Гейдара Алиевича видеть намного вперед. Как предельно четко и ясно обозначил он наши пути в реализации задач в Совете Европы.
- Какова роль Азербайджана в таком "параде" европейских стран?
- Азербайджан исторически выполняет роль связывающего моста. Находясь на крайнем востоке Европы, наша страна является как бы культурным перекрестком, обеспечивающим связь различных культур и религий. Азербайджан - это не только важнейший производитель и поставщик энергоресурсов, но и коммуникационный узел. Через Азербайджан проходят основные транзитные артерии Восток- Запад и Север - Юг. Азербайджан - это страна со своими богатыми традициями, в том числе и демократическими.
- В октябре 2006 года президент Ильхам Алиев назначил Вас Постоянным представителем АР в ООН. Кроме того, не секрет, что Вы по совместительству являетесь Послом Азербайджана в государствах: Венесуэла, Ямайка и Куба. Означает ли это назначение, что в Вашей жизни наступил период нового летоисчисления, нового качества. Ведь Совет Европы и ООН, организации совершенно разных категорий.
- Вы правы. Совет Европы это своего рода европейский клуб со своими традициями и вход туда, образно говоря, "по пропускам". Страна, дабы стать членом СЕ, должна отвечать целому ряду требований клуба. В действительности в нем больше специфичного: демократические институты, местные власти, законотворчество и т.д. ООН - это крупнейшая международная организация, насчитывающая 192 страны со значительно широким кругом вопросов, включая регулирование конфликтов в различных частях мира.
- Хочешь - не хочешь, но дипломату такого высокого уровня, как Вы, придется вернуться к вопросам политики, составляющей основу жизни дипломатической деятельности. Не останавливаясь на рутинной работе возглавляемого Вами представительства, хочу заострить внимание на апогее Ваших усилий в борьбе за принятие Генеральной Ассамблеей ООН резолюции по Карабаху от 14 марта 2008 года. Как Вам удалось в кратчайший срок, а главное, вопреки "танковому" противодействию сопредседателей Минской группы (США, Россия, Франция), суметь так стремительно и неожиданно провести принятие резолюции? Мне кажется, что история её позитива должна стать украшением стратегии дипломатии Азербайджана.
- С самого начала хотелось бы внести ясность. Действительно - это результат большой работы, в том числе коллектива постпредства. Я не раскрою секрета, если скажу, что вопрос находился на постоянном контроле руководства страны. Работала вся дипломатическая служба МИДа республики. Что касается кратчайших сроков и противодействия, то могу сказать, что с самого начала было ясно, что наши оппоненты настроены не на серьезную работу по тексту резолюции, а на попытку выхолостить оттуда выгодные нам формулировки и заменить их обтекаемыми, ничего не значащими фразами. Поэтому и было принято решение не тратить время на ненужные разговоры, а добиваться принятия первоначального текста. Это было единственно правильное решение, и оно прошло.
- Каковы основные направления дипломатических усилий постоянного представительства АР в ООН в атмосфере сегодняшней политической ситуации вокруг Азербайджана?
- Наши приоритеты не подвластны политической конъюнктуре и проистекают из национальных интересов нашей страны. В первую очередь, наша задача заключается в содействии скорейшего освобождения наших земель от армянской оккупации с использованием имеющихся в этом плане дипломатических возможностей ООН, развитию разностороннего сотрудничества с соответствующими структурными подразделениями ООН.
- И последний вопрос. Что же получается - Вы всю жизнь провели на дипработе, в политике... Будет продолжение "дипломатической династии"? Кто-то из детей пошел по Вашим стопам?
- Старшие - уже точно нет. Вся надежда на младшую - Лалу - она сейчас завершает учебу в Нью-Йоркском университете. Готовится стать специалистом по европейской политике. Не знаю... Может, она решит пойти по этому пути... Посмотрим.
- Благодарю, г-н посол, что при всей Вашей занятости Вы смогли уделить внимание нашим читателям и так интересно раскрыть многие аспекты своей дипломатической биографии.