Мария Аппакова, обозреватель РИА Новости
4 мая 1994 года Израиль и Организация Освобождения Палестины (ООП) подписали Соглашение по сектору Газа и району Иерихона. Эту дату считают днем рождения Палестинской национальной администрации (ПНА), то ест, фактически, и всей Палестинской автономии. Но отмечать этот праздник можно сегодня лишь со слезами на глазах. Именно с этой даты начался отсчет пятилетнего переходного периода, итогом которого должно было стать определение окончательного статуса палестинских территорий. Однако вместо пяти прошло уже 15 лет, а об определенности нет и речи. Более того, сама палестинская администрация переживает острейший кризис с момента своего создания.
Реальной точкой отсчета палестино-израильских отношений стало подписание 13 сентября 1993 года в Вашингтоне ДОП - Декларации о принципах организации временного (палестинского) самоуправления. В ней была зафиксирована договоренность о том самом пятилетнем переходном периоде, который должен был начаться передислокацией израильских войск из сектора Газа и Иерихона (Западный берег реки Иордан) и закончиться определением окончательного статуса палестинских территорий. Этому предшествовала целая серия тайных переговоров в Осло, и поэтому неофициально ДОП, как и разработанные на ее основе "Временные соглашения между палестинцами и Государством Израиль по Западному берегу реки Иордан и сектору Газа", подписанные в Вашингтоне 28 сентября 1995 года, называются соглашениями Осло, или Норвежскими соглашениями (Осло I и Осло II соответственно).
Временные соглашения предусматривали расширение сферы палестинского самоуправления и избрание Палестинского совета в составе 82-х человек на пятилетний переходный период (начиная с даты подписания соглашения "Газа-Иерихон" 4 мая 1994 года). Принципиальным новым моментом "процесса Осло" стала готовность Израиля вести диалог с ООП, как с представителем интересов палестинского народа, в обмен на официальное признание этой организацией права еврейского государства на существование и отказа от террора и других насильственных действий.
Решение начать диалог с ООП во главе с Ясиром Арафатом далось израильтянам непросто, ведь для них она была террористической организацией. Однако жизнь диктовала свои требования. В 1992 году к власти в Израиле пришла партия "Авода" под руководством Ицхака Рабина. Во время предвыборной кампании она обещала избирателям добиться мира, но не отказывалась и от пунктов инициативы, разработанной совместно с другой крупной израильской партией - "Ликуд", а там не было и речи о переговорах с ООП.
"Авода" рассчитывала заключить с палестинцами соглашение на основе формулы "земля в обмен на мир", уже принесшей положительный результат на переговорах с Египтом. Однако для воплощения в жизнь этой политики израильтянам требовался сильный партнер с другой стороны конфликта. Таким партнером могла стать только ООП. Ждать, когда среди палестинцев появятся новые лидеры, израильтяне не стали.
Как отметил Рабин, вспоминая о днях, предшествовавших подписанию Осло-I, "на протяжении длительного времени я верил, что палестинские силы вырастут среди резидентов территорий (палестинских) и смогут развить свои собственные возможности. Но более чем через год переговоров я пришел к выводу, что они не могут этого сделать. Они не приехали в Мадрид без разрешения из Туниса (там тогда находилась штаб-квартира ООП). Они ничего не могли сделать без факсов и телефонных звонков из Туниса. Это неприятно, но это факт. Тот, кто предпочитает игнорировать факты, может делать это. Но те, кто хотят приблизить мир и найти решение - не могут".
Нелегко было пойти на компромисс и ООП. Более того, решение, принятое Арафатом, привело к расколу среди палестинцев. Тем не менее у Арафата не оставалось выбора - ему требовалось международное признание, и, что самое главное, ему было жизненно необходимо вернуться в Палестину. Длительное изгнание привело к тому, что лидеры ООП, в первую очередь его основной составляющей ФАТХа, постепенно теряли рычаги влияния среди палестинцев, живущих на оккупированных территориях. На смену им шло новое поколение политиков. Кстати, именно в конце 1980-х, начале 90-х гг. делает первые и весьма активные шаги новая сила - Исламское движение сопротивления (ХАМАС), которое израильтяне первоначально пытались использовать как противовес ФАТХ Ясира Арафата.
Парадокс в том, что 15 лет спустя ситуация поменялась на 180 градусов. Теперь ФАТХ выступает противовесом ХАМАС, и лидеры исламистов, находясь в изгнании, диктуют политику своим соратникам в Палестине из Дамаска и не желают признавать право Израиля на существование. Последнее перечеркивает не только переговорный процесс с израильтянами, но и возможность нормального функционирования палестинской администрации, которая оказалась расколота на две части после захвата ХАМАС власти в секторе Газа летом 2007 года.
С тех пор арабские страны не оставляют попыток помирить ХАМАС и ФАТХ и сформировать правительство национального единства. Без этого жизнь палестинцев, особенно тех, кто живет в сектора Газа, так и будет парализована. Однако все переговоры заканчиваются неудачей. Так, последний раунд переговоров, состоявшийся в Каире в конце апреля, не принес ощутимых результатов. ФАТХ сомневается, что правительство национального единства удовлетворит требованиям международного сообщества - ведь ХАМАС не желает менять своих позиций в отношении Израиля. Со своей стороны представители исламистов заявляют: "как мы можем признавать Израиль, если Израиль не признает ХАМАС?". Один из их лидеров Абу Марзук поясняет: "ФАТХ уже давно признал Израиль, но до сих пор не достиг мирных соглашений. Израиль не имеет фиксированных границ, которые могут быть признаны".
Шанса на смену позиций ХАМАС пока нет, однако в то, что произошло 15 лет назад, тоже мало кто верил. Возможно, и на этот раз обстоятельства окажутся в конце концов сильнее непреклонности политиков с обеих сторон. Вопрос только в том, сколько человеческих жертв потребуется для этого.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции информационного агентства Trend