БАКУ /Trend Life/ - Лауреат международных конкурсов в Москве, Санкт-Петербурге, Вероне, Дрездене Зоя Церерина впервые вышла на сцену Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета, исполнив партию Флории Тоски из оперы «Тоска» Джакомо Пуччини, и азербайджанская публика буквально искупала солистку в овациях…
В 2020 году Зоя Церерина дебютировала на сцене Большого театра России, а до того выступала в Театре Сан-Карло в Неаполе, Оперном театре Бонна, Оперном театре Дортмунда, Большом театре Варшавы, Татарском театре оперы и балета им. М. Джалиля, Екатеринбургском театре оперы и балета, с которым гастролировала в Таиланде, Нижегородском театре оперы и балета им. Пушкина, на сцене Мариинского театра, на Глайндборнском оперном фестивале. Сотрудничала с такими дирижерами, как Робин Тиччати, Марко Боэми, Пол Эсвуд, Стефано Романи, Антон Любченко, Гинтарас Ринкявичюс, Милош Крейчи, Василий Валитов, Оливер фон Донаньи. Гастролировала в США, Голландии, Франции, Великобритании, на Кипре.
- Вас можно назвать счастливицей на выбранном Вами пути?
- Однозначно! Я делаю то, что очень люблю. Мне повезло с ролями, особенно последние пять лет.
- В Вашей биографии прослеживаются своеобразные переходные периоды. Как Вам «существуется» в них?
- Это звенья одной цепи. Окончив дирижёрско-хоровое отделение, и это помогает сейчас, я хорошо ориентируюсь в музыке, на изучение партитуры затрачиваю меньше времени. Например, весьма объёмную заглавную партию в опере «Джоконда» Амилькаре Понкьелли, которую я пела в Оперном театре Бонна, выучила за пять дней. Говоря о смене меццо-сопрано на драматическое сопрано, несколько сожалею, что так долго «задержалась» в этом диапазоне. Но с другой стороны, есть момент осознания, что произойди это раньше, могла бы столкнуться с «усталостью голоса».
- Что такое голос для оперной солистки?
- Это инструмент, как скрипка для музыканта. Это то, над чем мы работаем, что мы совершенствуем всю жизнь. И ухаживаем за ним тщательно: стараемся беречь от больших нагрузок, ограничиваем разговорную часть вне сцены.
- А петь Вы всегда хотите?
- Знаете, это желание зависит от музыки. Здесь её роль превалирующая. Какую-то хочется петь, а какую-то не очень. Насколько она близка тебе, что хочется вложить в её исполнение какую-то часть своей души, которая откликается на неё.
- Есть та, на которую Ваша душа никогда не откликнется?
- Мне предлагают множество партий. И бывали случаи, когда я понимала, что некоторые из них мне не близки и отказывалась. Иногда дело было не в музыкальном материале, а из-за «существования в ней» моего голоса. Бывали случаи, когда иду на компромисс, откладывая предложения. А когда есть выбор, то он будет сделан в сторону, благоприятную моему голосу. Чтобы тесситура была подходящая. Чтобы моей душе было уютно.
- Бывают партии «на сопротивление»?
- Наверное, бывают, но я стараюсь от них сразу отказываться. На этапе предложения. Зачем скрывать? Я понимаю, какая будет нагрузка на голос, каких мне будет стоить усилий работа. Я взвешиваю: потрачу столько энергии и далеко не безграничный ресурс своего голоса… а его надо беречь. Надо пользоваться им дозированно. И сейчас речь идёт не о том, чтобы выходить на сцену до «глубокой осени жизни». Я хочу петь, пока голос позволяет это делать, и надо понимать степень нагрузки на него. Уметь анализировать с точки зрения рассудка. Ведь случается, что эмоционально партия весьма привлекательна. Но нельзя объять необъятное…
- Оперное искусство – это использование иностранных языков.
- Я выучила даже партию на татарском! А клавир был впечатляющим по толщине! Перед тем как приступить к изучению оперной партии, я открываю самоучитель этого языка и какое-то время уделяю ему, чтобы получить некоторые базовые понятия. Мне так гораздо легче после работать над партией. Так что в полиглоты уровня light меня можно занести. Это для меня приятная и родная стезя. Не выбери я оперу, с удовольствием стала бы переводчиком. Мне нравиться копаться в языковых перипетиях, что есть подспорье в работе над разноязыкими партиями.
- Любопытны?
- Очень! Вообще всё познавать очень интересно. Открывать что-то новое: другой мир, другой язык, другое мироощущение…
- Опера из этого же ряда?
- Естественно! Разные композиторы, школы, воззрения. Но, как мне кажется, основополагающе многое в опере, похоже, но при этом она бесконечна…
- На мой взгляд, чужой язык – прорубь…
- Это, скорее, первый шок. А далее приходит понимание, что в нём можно спокойно плавать, да и вода не такая уж холодная. Например, когда на Глайндборнском фестивале мне предложили партию на чешском языке. Ведь на тот момент я пела Турандот, Абигайль. Классика! И вдруг – чешский?! Сама ситуация была нестандартная: вместо прослушивания – ролик партии Турандот в Youtube. Помню, как испросив совета у своих коллег, и получив восторги с их стороны, согласилась. Оказалось, что партия Заморской княжны в «Русалке» Дворжака прямо-таки создана для моего голоса! А уж какой замечательный образ! Это предложение стало поворотным в моей профессиональной карьере. Сегодня я пою её в Большом театре. После этого фестиваля стали поступать интересные предложения от мировых театров. Можно сказать, что эта партия стала моим счастливым билетом, от которого поначалу я хотела отказаться. Тем более, я рассматривала на тот момент иные предложения. Знаете, проводя ретроспективу, понимаю, что мне есть о чём жалеть на сегодняшний день…
Всё, что предлагает судьба, надо сто раз взвесить, прежде чем давать отказ. А в моём характере есть черта принимать решения весьма быстро. Здесь играет роль моё порой нежелание напрягаться, любовь себя поберечь, вдоволь поспать, несколько полениться… Увы, мне не присуще маниакальное желание работать…
- «Тоска» в Баку, и «Тоска» в Казани или в Большом имеют отличия?
- Они все разные. Вчера на репетиции я уловила, что взяла немного от каждого режиссёра, с кем работала над образом Флории Тоска. Здесь нет жёстких условий, и у меня есть возможность творить самой. Итальянский режиссёр Стефано Пода в Большом театре сказал мне, что я могу интерпретировать Тоску, как чувствую, дав полную свободу. Я начала экспериментировать, а он вносил корректуру.
- Взаимоотношения с партнёрами по сцене, с которыми впервые сталкиваешься?
- В какой-то степени такая ситуация привычна. С годами, точнее с опытом начинаешь изначально понимать присущий характеру партнёра рисунок. Да и я сама не предвзятый человек. Какой есть партнёр, с таким и работаю. Это как быть водой.
- Применяете что-то из женского арсенала?
- Нарочито нет. Это случается спонтанно. Планомерно «включить» женщину мне не присуще. Импровизационно, скорее всего…
- Опера допускает импровизацию?
- Очень даже. Ты можешь подвинуть темп. Ты можешь показать другое отношение в какой-то фразе, вложив совершенно иной смысл в краску. Спеть иначе. И причём озарение приходит во время исполнения. Помню, сама задумывалась, как можно петь одну и ту же партию множество раз. Теперь, чем больше пою, понимаю, что в той же классической партии Тоски можно найти бесконечное количество интерпретаций. Как, впрочем, и во всём. Те же режиссёры исходят из конкретного актёра, певца. И присматриваясь, я убеждаюсь, что сколько исполнителей, столько и трактовок образа.
- Из Ваших рассуждений само собой напрашивается…
- …а не хочу ли я стать режиссёром? Что-то такое в голову иногда приходит. Готовясь к очередной опере, я отсматриваю множество других постановок. Беря для себя из них созвучные мне моменты. Набрав себе всяческие штучки, обдумываю их применение в «объёме сцены». Зрительный ряд. Звуковой… Живя в Париже, знакома с каким только можно репертуаром Opéra de la Bastille, впитывала каждый нюанс и в голове множество различных идей… Но одно дело видеть отдельные «кадры», а другое – поставить целый спектакль. Мне кажется, между этими вариантами – огромная пропасть. Это иной уровень, которому надо учиться, переформатировать мозг. «Обустроить» одного актёра в пространстве, расставить всех занятых в действии и вывести общую концепцию спектакля – многовекторное видение. Логические выкладки вариативны. Критиковать из зала легко, а вот довести до ума?.. Всё сложно и непросто!..
- Быть красивой женщиной в опере…
- Даёт, безусловно, некий плюс… Себя почувствовать спокойнее. Отсутствие давления возможных комплексов, что порой испытываются коллегами. Выходя на сцену, оперный певец должен соответствовать определённым параметрам, в том числе и визуально. В опере важно всё! Декорации, сценография… Хотелось бы подчеркнуть, что в опере всё же самое основное – ГОЛОС и умение им владеть. Неоспоримое значение имеют дирижёр и оркестр. И свет! В Нидерландах я убедилась в его неоспоримой важности. Два разных театра и реакция публики на происходящее диаметральна. А всего лишь: в одном был яркий световой акцент, а в другом – тусклая освещённость. Говоря же об индивидуальной комплекции, случается, стоит лишь услышать первые пропетые фразы, то внешние данные перестают привлекать внимание. Сцена – волшебство и неоднозначность. Кажется, что человек не соответствует персонажу, а выходит он на сцену и происходит полное преображение.
- Любите сцену?
- Как Вам сказать?.. Тут сложная любовь… Скорее мучительной любовью. Потому что – это работа. Можно сказать, что это мука. Потому что на сцене бывают разные ситуации… Например, должен что-то сделать по рисунку образа/действия, а не пошло! И начинается поиск реализации. Случается «тугой» зал: ты пробиваешь его, а он не идёт! И начинаешь искать подходы. Непросто всё…
- Своеобразная магия?
- Я так до конца и не изучила это искусство и это пространство. И возможно ли это изучить? Сейчас я считаю, что счастливы актёры, владеющие таинством владения сценой на каждом выходе. Но быть на сто процентов уверенной?.. Случается, выходишь подготовленная, и не пошло что-то. А бывает, выходишь в растерянности, и раз! Всё так прекрасно…
- Как Вам Баку?
- Я в восторге! С первых же шагов с самолёта в голове мысли: какие приятные люди, какие доброжелательные, какая высокая культура. Я потрясена. Это мой первый визит в Азербайджан. Такая невероятная атмосфера, погода, природа!..
- А наш театр?
- Акустика невероятная! Она особенная. Никогда такую не встречала. Разве что возвращающимся отзвуком напомнило Teatro di San Carlo в Неаполе. Я даже в зал спустилась послушать оттуда, как звучат солисты со сцены. Оркестр, дирижёр – только превосходная степень. Ваши певцы с красивыми, тембристыми голосами. Чувствуется профессионализм, музыкальная отзывчивость. Такие интенсивные, горящие, насыщенные, эмоциональные, на хорошем нерве. Работают в тонусе, с инициативой. Атмосфера в вашем театре вдохновляет и создаёт Праздничное настроение!
Специально для Trend Life Татьяна Иванаева
