БАКУ/Trend Life/ - Александр Хакимов - писатель-фантаст, публицист, автор популярных на территории СНГ фантастических книг. Специально для Trend Life "Герои любимых фильмов на самоизоляции и карантине"
Человек начитанный и эрудированный в области кино подсознательно проводит аналогии между любой возникшей жизненной ситуаций и вымышленной. А на книжных страницах и на целлулоидных лентах можно найти аналог практически всему!
Режим карантина и самоизоляции, причиной которых стала пандемия COVID-19, в этом плане не исключение. Но пусть все нижесказанное не выглядит как насмешка или тем более издевательство над бедой, которая охватила большую часть земного шара. Просто толика доброго юмора позволит не только поднять хоть немного настроение, но и задуматься. Во всяком случае, хотя бы удивиться тому, как мастера пера и экрана чуть ли не за полвека до сегодняшних событий (а то и гораздо раньше) предугадали некоторые детали происходящего во втором десятилетии XXI века!
Судите сами…
Когда некоторые люди, выходя на улицу, стали манкировать масками и марлевыми повязками, оберегающими от заражения, мне вспомнилась сцена из популярного романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок» (изданного в 1931 году):
«В эту минуту набежала группа людей в противогазах… Остапа взяли под руки и молодецкий голос сказал:
- Товарищ! Вы отравлены!
- Кто отравлен? – закричал Остап, вырываясь. – Пустите!
- Товарищ, вы отравлены газом, - радостно повторил санитар. – Вы попали в отравленную зону! Видите, газовая бомба.
На мостовой действительно лежал ящичек, из которого поспешно выбирался густой дым. Остап молча и яростно выдирался. Его держали уже шесть масок.
- Кроме того, товарищ, вы ранены осколком в руку. Не сердитесь, товарищ! Будьте сознательны. Вы же знаете, что идут маневры. Сейчас мы вас перевяжем и отнесем в газоубежище…
…В газоубежище притащили инженера Талмудовского. Он отбивался двумя чемоданами.
- Ничего не могу сделать, товарищ! – говорил распорядитель. – Маневры! Вы попали в отравленную зону.
- Но ведь я ехал на извозчике! – кипятился инженер. - На из–воз–чи–ке! Я спешу на вокзал в интересах службы!
- Товарищ, будьте сознательны!
- Почему я должен быть сознательным, если я ехал на извозчике! – негодовал Талмудовский.
Он так напирал на это обстоятельство, будто езда на извозчике делала седока неуязвимым и лишала хлорпикрин, бром-ацетон и бромистый бензил их губительных отравляющих свойств» (конец цитаты).
…Телевидение ежедневно, ежечасно сообщало все о новых и новых жертвах коронавируса в разных странах; факты перемежались с домыслами; самообладание – с паникой. Многие люди подпитывались слухами. Вспоминали и об эпидемиях прошлого, например, о печально знаменитой «испанке»… И тут вспомнился эпизод из другого популярного романа Ильфа и Петрова, «Двенадцать стульев», увидевшего свет в 1927 году, в котором Остап Бендер и Киса Воробьянинов встречают на московском вокзале гробовых дел мастера Безенчука из Старгорода:
« - Безенчук! – сказал Ипполит Матвеевич в крайнем изумлении. – Ты как сюда попал?
Безенчук снял шапку и радостно остолбенел.
- Господин Воробьянинов! – закричал он. – Почет дорогому гостю! Товар привез. Свой товар. Проводник знакомый помог привезти задаром в постовом вагоне. По знакомству.
Ипполит Матвеевич только сейчас заметил, что поодаль Безенчука на земле стоял штабель гробов.
- А кому тут твой товар нужен? Тут своих мастеров довольно.
- А гриб?
- Какой гриб?
- Эпидемия. Мне Прусис сказал, что в Москве гриб свирепствует, что хоронить людей не в чем. Весь материал перевели. Вот я и решил дела поправить.
Остап, прослушавший весь этот разговор с любопытством, вмешался:
- Слушай, ты, папаша, это в Париже грипп свирепствует. Поезжай в Париж. Там подмолотишь! Правда, будут некоторые затруднения с визой, но ты, папаша, не грусти. Если Бриан тебя полюбит, ты заживешь недурно: устроишься лейб-гробовщиком при парижском муниципалитете. А здесь и своих гробовщиков хватает.
Безенчук дико огляделся. Действительно, на площади, несмотря на уверения Прусиса, «трупы не валялись», люди бодро держались на ногах, и некоторые из них даже смеялись» (конец цитаты).
Известие из Англии о том, что в целях борьбы с коронавирусом людям на улицах запрещено собираться в группу из более двух человек ну просто не могло не вызвать в памяти эпизод из фильма «Город мастеров» (1966, реж. Владимир Бычков), когда новый властитель, герцог де Маликорн, издал подобный же указ:
«- Вы что, не слышали? Больше двух не собираться!».
Когда улицы опустевших городов начали патрулировать полицейские и солдаты внутренних войск, дабы пресечь праздношатание и проверять, по делу ли вышел тот или иной человек, я вспомнил легендарный сериал Юнгвальд-Хилькевича «Д`Артаньян и три мушкетера» (1978 г.) и попробовал представить себе по-новому сцену встречи Атоса-Портоса-Арамиса и патруля гвардейцев кардинала с Жюссаком во главе:
«- Эй, мушкетеры! А как насчет СМС-разрешений на выход из квартир?».
Подумалось еще вот что: раз уж наиболее эффектными средствами защиты от коронавируса являются маска, перчатки и очки, то, пожалуй, наиболее защищенным в этом отношении является Человек-Невидимка из одноименного фильма 1933 года!
Во время карантина и самоизоляции сначала возникали проблемы с выгулом собак. Как быть? Можно ли выходить на улицы с собаками, в то время как парки и скверы огорожены барьерами? Требуется ли особое разрешение для того, чтобы выгулять собачку? И что делать, если разрешение получено не будет? Опять слухи мешались с домыслами, а я вспомнил бессмертную кинокомедию Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука» (1969 г.), точнее, эпизод, в котором Варвара Сергеевна Плющ, управдом, ругается с жильцом по имени Виктор Николаевич, собачником:
«УПРАВДОМ. А я вам говорю: наши дворы планируются не для гуляний!
ЖИЛЕЦ. А для чего?
УПРАВДОМ. Для эстетики!
ЖИЛЕЦ. А где же моему псу гулять?
УПРАВДОМ. Вам предоставлена отдельная квартира, там и гуляйте!
ЖИЛЕЦ. А где же ему?».
По одному из каналов демонстрировали телефильм «Капитан Немо» (1975 г.). И мне подумалось, что фильм, равно как и литературный первоисточник - роман Жюля Верна «80 тысяч километров под водой», могут служить характерным примером дисперсии различных людей на карантин и самоизоляцию.
Вот капитан Немо, он же принц Даккар, - убежденный, идейный, можно сказать, самоизолянт – правда, социальный. Он вынуждает трех случайно встреченных им людей – двоих французов и канадца – к жесткой самоизоляции (тоже социальной), ставя их перед выбором: либо карантин на борту «Наутилуса», либо смерть.
Пленники реагируют на это по-разному.
Профессор Аронакс постепенно смиряется с режимом карантина, но у него имеется собственный интерес: пребывание на «Наутилусе» заметно обогащает его научными познаниями и расширяет кругозор.
Слуга профессора, Консель, смиряется с карантином постольку, поскольку свято выполняет свои обязанности и всюду следует за хозяином – стало быть, и тут тоже.
Канадец Нед Ленд, гарпунер, ни в какую смиряться с режимом не желает, терпит его, поскольку вынужден, но ум его постоянно ищет пути бегства с «Наутилуса» - то есть перед нами потенциальный нарушитель карантина…
Однако время от времени все три пленника получают возможность покидать борт подводного корабля и побродить по дну морскому – не далее, чем на 100 метров от «Наутилуса» и предварительно получив СМС-разрешение от капитана Немо…
Подводная лодка… Подводная лодка?
Тогда вот вам еще один ярчайший кинопример «самоизолянта». Вспомним мюзикл «Мэри Поппинс, до свидания!» (1982 год, реж. Леонид Квинихидзе).
Среди героев фильма есть такой чудаковатый отставной адмирал Бум, страдающий фобией по отношению ко всему окружающему миру до такой степени, что дом свой выстроил в виде субмарины, и все время проводит в глубоком, но прекрасно обставленном бункере, появляясь на поверхности лишь дважды в сутки – во время подъема и спуска собственного флага. В основном же старик наблюдает за тем, что происходит наверху, через перископ.
Как-то раз, пригласив в свой бункер соседа, мистера Бэнкса, адмирал Бум (в блистательном исполнении актера Зиновия Гердта), «приняв на грудь», объясняет мотивацию своего столь необычного поведения:
«- У нас здесь так спокойно, тихо, и, главное, никаких проблем… У них там полное загрязнение окружающей среды… А здесь – здесь вообще нет никакой среды. Нет, среда есть – загрязнения никакого! У них там пожары, наводнения, цунами – а у нас здесь полная огне-, водо-, цунаминепроницаемость! У них там энергетический кризис, а у нас абсолютная автономия. Когда я вижу в перископ налогового инспектора – я залегаю на дно и включаю телевизор! По телевизору смотрю только учебные программы…» (конец цитаты).
Георгий Иваныч, он же Гога, он же Гоша, он же Юрий, он же Гора» из фильма «Москва слезам не верит» (1979, реж. В. Меньшов) знал толк в самоизоляции… Но проводил время непродуктивно, в основном, употреблял спиртные напитки в больших дозах. Во время карантина и самоизоляции можно, тем не менее, заняться чем-нибудь полезным. Например, герои кинокомедии А. Серого «Джентльмены удачи» (1972 г.) во время вынужденной самоизоляции зимой на даче занимались изучением английского языка:
Однако, скажу я вам, карантин и самоизоляция, хоть на длительный срок, хоть кратковременные – нелегкое испытание для нетвердых духом людей. И в фильмах есть тому немало примеров.
«Золотая лихорадка» (1925 г., реж. Чарльз Чаплин). Аляска времен «золотой лихорадки». Два старателя - Бродяга (его играет сам Чарли Чаплин) и Большой Джим - оказываются в хижине, занесенной снегом и отрезанной от всего остального мира. Их мучает голод, и Бродяга варит на обед собственные башмаки… Но через несколько дней изголодавшийся Большой Джим сходит с ума от голода и вместо своего компаньона и товарища по несчастью видит громадную курицу, которую хочет поймать и съесть. Бродягу спасает только чудо…
Другой пример заставит нас вспомнить вновь Ильфа и Петрова в киноизложении Леонида Гайдая. Я имею в виду упоминавшийся уже фильм «Двенадцать стульев» и одного из его персонажей, отца Федора - попа, пустившегося в авантюрную охоту за стульями (в одном из которых, как вы помните, спрятаны драгоценности). На Кавказе, на Крестовом перевале отец Федор, украв колбасу у Остапа Бендера и Кисы Воробьянинова и спасаясь от них, вскарабкался на неприступную скалу…
«Отец Федор очутился на ровной площадке, забраться на которую не удавалось до сих пор ни одному человеку. Отцом Федором овладел тоскливый ужас. Он понял, что слезть вниз ему никак невозможно. Скала шла и опускалась на шоссе перпендикулярно, и об обратном спуске нечего было и думать. Он посмотрел вниз.
- Я отдам колбасу! – закричал отец Федор. – Снимите меня!
В ответ грохотал Терек и из замка Тамары неслись страстные крики. Там жили совы.
- Сними-ите меня! – жалобно кричал отец Федор.
Спустилась быстрая ночь. В кромешной тьме и в адском гуле под самым облаком дрожал и плакал отец Федор. Ему уже не нужны были земные сокровища. Он хотел только одного – вниз, на землю. Ночью он ревел так, что временами заглушал Терек, а утром подкрепился любительской колбасой с хлебом и сатанински хохотал над пробегавшими внизу автомобилями. Остаток дня он провел в созерцании гор и небесного светила – солнца. Ночью он увидел царицу Тамару…
…на третий день отец Федор стал проповедовать птицам…
…на четвертый день его показывали уже снизу экскурсантам.
Через десять дней из Владикавказа прибыла пожарная команда с надлежащим обозом и принадлежностями и сняла отца Федора. Хохочущего священника на пожарной колеснице увезли в психиатрическую лечебницу» (конец цитаты).
В другом выше упоминавшемся фильме Гайдая - «Бриллиантовая рука» - жулик Гена Козодоев (в исполнении Андрея Миронова) даже испытывает очистительный катарсис, оказавшись на малюсеньком островке посреди моря. Помахав руками, попрыгав и покричав «Помогите! Спасите!! СОС!!!», Козодоев вдруг видит мальчишку, идущего по воде аки посуху. И в душе жулика что-то переворачивается. Он вдруг замечает над головой отрока сияющий нимб, и слышит церковное пение… Козодоев теряет страх и приобретает благость. Он даже нащупывает нательный крестик, выпавший у него из-под майки и дрожащими руками бережно прячет его обратно. Затем Козодоев сооружает что-то вроде хоругви из подвернувшейся под руку коряги и трусов Лёлика-Папанова, вскидывает это сооружение на плечо и с гордо поднятой головой идет вслед за святым отроком…
…Несколько секунд потребовалось Козодоеву, чтобы понять: мальчишка самый обыкновенный, и ступает он по камням. Мгновенно утратив всякую благость, Козодоев вновь превращается в того, кем и был прежде, - наглого, самоуверенного, циничного жулика, процедив, «С дороги, щенок!», он отвешивает отроку мощного «леща» и бежит по камням к берегу…
Да что вы хотите от людей, если даже у могучих джиннов от долгого пребывания на карантине едет крыша! Помните «Сказку о рыбаке» из «Тысячи и одной ночи»? Рыбак вытащил из моря старый медный кувшин с джинном внутри; освободившись, джинн заявил, что собирается убить своего освободителя, но великодушно позволяет тому самому выбрать вид смерти. В ответ на вопль рыбака «Почему такая несправедливость?!» джинн объясняет, что некогда ослушался самого пророка Сулеймана и был за это подвергнут карантину:
«И тогда Сулейман, сын Дауда, – мир с ними обоими! – велел принести этот кувшин и заточил меня в нем и запечатал кувшин свинцом, оттиснув на нем величайшее имя Аллаха, а потом он отдал приказ джиннам, и они понесли меня и бросили посреди моря. И я провел в море сто лет и сказал в своем сердце: всякого, кто освободит меня, я обогащу навеки. Но прошло еще сто лет, и никто меня не освободил. И прошла другая сотня, и я сказал: всякому, кто освободит меня, я открою сокровища земли. Но никто не освободил меня. И надо мною прошло еще четыреста лет, и я сказал: всякому, кто освободит меня, я исполню три желания. Но никто не освободил меня, и тогда я разгневался сильным гневом и сказал в душе своей: всякого, кто освободит меня сейчас, я убью и предложу ему выбрать, какою смертью умереть! И вот ты освободил меня, и я тебе предлагаю выбрать, какой смертью ты хочешь умереть!» (конец цитаты).
Ну? Каково? Хорошо еще рыбак применил хитрость и сумел спастись…
…Мы не джинны. Мы – люди, и обязаны выдержать испытание самоизоляцией для того, чтобы элементарно спастись. И, уж если мы взялись искать примеры в фильмах, позвольте мне распрощаться с вами ободряющей фразой Сан Саныча из фильма «Не бойся, я с тобой!» (1980 г., реж. Юлий Гусман). Внедренный в лагерь для преступников, Сан Саныч, сэнсэй, поклонился присутствующим и сказал:
« - Желаю вам всем спокойствия духа и кротости сердца. Мудрец чувствует себя свободным и в тюрьме».