.jpg)
БАКУ /Trend Life/ - Известный азербайджанский писатель, член Союза писателей, Союза кинематографистов и Союза театральных деятелей Азербайджана, вице-президент ПЕН-клуба Азербайджана, кавалер государственного ордена "Шохрат", заслуженный деятель искусств, народный писатель… - много регалий, но личность одна, да еще какая! Автор множества книг (даже не сосчитать, да и надо ли считать, когда лучше прочитать и проникнуться душою). О массе призов и наград вообще тема отдельной статьи. Натиг Расулзаде, которому 5 июня исполнится (даже не верится) 75 лет, все также полон энергии и оптимизма, творит и радует. И мы решили порадовать читателей Trend Life интересным интервью, вопросы к которому философски составлены из названий ряда его произведений и сценариев к фильмам, но ответы из жизни Мастера… Натиг Расулзаде – без комплексов с искренними ответами…
"Мальчишник", "Ночная прогулка", "На углу, у дома Севиндж", "Девушка в красном", "Грудь Лоллобриджиды", "Душенька", "Теперь ты мужчина", "Год любви" и, наконец, "Женился" – как говорится, любви все возрасты покорны. Поделимся с читателями своими эмоциональными приключениями?
- Приключений в моей жизни, а точнее – в юности, как говорится, пруд пруди, и эмоций – хоть отбавляй. Могу сказать, что огромная часть моего творчества и родилась благодаря эмоциям, они служили толчком к созданию того или иного произведения, и порой получалось так, что родившись эмоционально, эти произведения противились элементарной редактуре, и сделав несколько попыток довести их до ума, я понимал, что редактура, к которой обычно приступаешь с холодным, творчески расчетливым сознанием, может только испортить первоначальный вариант, выплеснутый на бумагу, а впоследствии – на экран монитора чисто эмоционально. Каждое из перечисленных вами произведений рождалось вследствие эмоций, экспрессии, сотрясания души, иначе я писать не могу, хоть это в итоге забирает много энергии. Были произведения в моей писательской практике, и их немало, в процессе письма которых я испытывал буквально лихорадку, меня трясло, и непонятно, каким чудом получались, тем не менее, весьма вразумительные фразы. Так, помню, много лет назад, еще в советское время, когда цензура с мечом в руке стояла над моей писательской головой – шаг влево, шаг вправо: сами понимаете что – я писал свои произведения, которые впоследствии стали очень популярны среди читателей не только нашей страны, но и далеко за ее пределами. Я помню некоторые из них: это "Дом" - я так и вижу эту вещь перед глазами, она как нельзя лучше ложится на экран, и ее я давал читать нашему выдающемуся режиссеру Эльдару Кулиеву как раз в разгар нашей работы над фильмом "Заложник", получился бы великолепный хоррор в моем духе; еще одно из запомнившихся по моему состоянию в процессе работы произведение, это знаменитая моя книга "Всадник в ночи", сорокалетие которой не так давно отметили в одном из моих интервью; эту книгу я писал, не вставая из-за стола почти двое суток, не мог оторваться, точнее – книга не отпускала. Ну и многие другие. Было, конечно и немало других книг, которые я писал в нормальном состоянии, не все было на грани… И много вещей продиктованных ностальгией по годам моей юности, по московским студенческим годам, это: "Год любви" (название говорит само за себя), "Грудь Лоллобриджиды", и многие, многие другие – чувство ностальгии для писателя очень благодатное чувство, из него создаются пронзительные произведения, адресованные сердцу читателя.
"Убийство в ночном поезде", "Загадочная смерть писателя Мириева", "Убийцы", "Грабители", "Вор", "Ловушка" – вы попадали в жизни в криминальные истории?
- Да бывало, но лично я в криминале не был замешан, но у меня немало повестей и рассказов именно на тему криминала. Это интересная и востребованная тема. Конечно, приходилось в некоторых случаях советоваться с профессионалами, которые сдерживали мои буйные фантазии, без которых я не могу создавать. В криминале следует придерживаться документальных фактов, тогда произведение становится достоверным и убедительным. Расскажу вам интересный случай. Много лет назад я встретил на улице своего знакомого, оказалось его только день назад выпустили из тюрьмы, и он рассказал мне случай, произошедший в их камере. На "зоне", как говорят, имелась небольшая библиотека. Не забудьте – это было в советское время, сейчас не то, что в тюрьмах, даже на воле библиотеки не очень-то в чести. И в этой маленькой библиотеке имелась моя книга "Всадник в ночи". Человек тридцать в камере, решили читать по очереди, каждому отводился один день. И вот какой-то зэк в авторитете, задержал книгу, не стал отдавать очередному читателю, и поднялась драка, в результате - попранный закон был восстановлен.
Ну, что сказать, мне было лестно такое слышать, и я пообещал этому приятелю подарить книгу с авторской подписью.
"Нонсенс", "Наваждение", "Сон", "Всадник в ночи", "Среди призраков", "Амина" – расскажите о мистических историях в жизни.
- Бывали, бывали. Я помню, был совсем юным, в третьем или четвертом классе учился и любил беседовать со школьным сторожем. Он покуривал безобидную травку и, покуривая, поучал меня, как надо себя вести, с кем дружить, и вообще – как надо жить. Так вот, что бы я у него ни спрашивал, на все он меланхолично отвечал: "Бывает, бывает". Сейчас, прожив немало лет и набравшись ума, я чувствую, что во мне просыпается этот сторож, и на все ваши вопросы, хочется туманно отвечать: "Да, бывает". Но отвечая конкретно на ваш вопрос, скажу: "Да, всякое бывало". Но вот, пожалуй, один конкретный случай из жизни. Однажды много лет назад, мне приснился очень странный и страшный сон, я до сих пор его помню, потому что он потряс меня, никогда не думал, что во сне можно так сильно нервничать, меня трясло, как в ознобе, и вот я запомнил, не каждую ночь видишь подобные сны. Видел, что сижу в салоне самолета, который должен вот-вот взлететь, и вдруг меня словно озаряет: понимаю, что самолет должен взорваться, как только взлетит. Я начинаю убеждать стюардесс, рвусь в кабину пилотов, которые уже заперлись, кричу пассажирам, уговаривая их немедленно уходить, но никто не принимает моих слов всерьез. Я начинаю задыхаться от возмущения, хочу сам вырваться из самолета, но он уже поехал, он на взлетной полосе. На этом сон, который я помню долгие годы, прерывается, просыпаюсь в холодном поту, измочаленный, с дикой одышкой… И что же? Проходит несколько дней, и мне домой (тогда не было мобильников) звонит незнакомец. Хочет увидеться. Я встречаюсь с ним, с человеком, которого впервые вижу. И он рассказывает мне невероятную историю. Он работает на севере, нефтяник, мой земляк. Часто приходится летать на маленьких АН из одного города в другой. И вот однажды, ожидая свой рейс в каком-то городе, он замечает в газетном киоске мою книгу, изданную московским издательством. Покупает, радуясь, что приобрел книгу земляка, начинает читать, зачитывается и опаздывает на рейс. Бежит к стойке регистрации, размахивает билетом, кричит, требует, скандалит, но ему говорят, что самолет уже на взлетной полосе; и видно через стекло зала ожидания, как его самолет уже набирает разбег, и… говорит он, самолет взлетает, но не успев набрать высоту, взрывается на его глазах. Все пассажиры на борту и экипаж погибают. Итог: ваша книга, - говорит он, - спасла мне жизнь. И протягивает мне редкий по тем временам японский магнитофон - подарок. И что вы думаете, сделал я? Сказал эффектную фразу и загордился собой, вместо того чтобы взять подарок и поблагодарить. "Я просто вышел из дома, перешел улицу, и встретился с вами, и для этого ваш подарок слишком большой, а для спасения вашей жизни - слишком маленький, так что оставьте его себе, ваш рассказ и есть для меня самый ценный подарок, и я рад, что вам так повезло". Вот и не верь после этого вещим снам. А вообще-то, я люблю жанр мистики, и часто в своем творчестве прибегаю к этому жанру.
"Изгой", "Чужак", "Испорченный вечер", "Светит, но не греет", "Тупик" – как преодолевали тяжелые моменты жизни?
- Преодолевал, потому что ничего другого не оставалось, концентрировался, собирался с силами – физическими и душевными – и преодолевал, сжав кулаки, сжав зубы. И конечно, большое подспорье была моя профессия, уходил в работу, словно менял реальность, работал, стиснув зубы, и веря, что все плохое – временно, так же, впрочем, как многое хорошее.
Я должен сказать, из всех имеющихся в литературе тем, для нас, как и тридцать лет назад, главной является патриотическая тема, и я на эту тему написал немало произведений, в том числе и сценариев, которые нашли свое экранное воплощение. "Мы вернемся" – это фильм про геноцид, который учинили в нашем городе Ходжалы армянские бандиты, и почти сразу после этого преступления против человечества, на которое многие страны закрывали глаза, у меня родилась идея повести, по мотивам которой я позже написал сценарий, и снял его режиссер Эльхан Гасымов. И вот мы вернулись, вы говорили о пророческих произведениях, вот оно мое пророчество, оно сбылось, потому что я, как и весь наш народ свято верил, что под руководством нашего Президента и Верховного главнокомандующего Ильхама Алиева, мы обязательно, непременно вернем наши исконные родные земли, и вот мы вернулись, и уже никогда нога захватчика не ступит на нашу святую землю. А фильм "Заложник", снятый по моему сценарию режиссером Эльдаром Кулиевым очень конкретно и доходчиво иллюстрировал основную идею: нам не нужны чужие земли, но свою, родную мы никому не отдадим.
"Записки самоубийцы", "Псих" – неужели и такие мысли в голову приходили?
- Ну, приходили, а как же? А для чего писательская фантазия? У меня порой, и даже очень часто бывают вспышки буйной фантазии, и в процессе работы я пытаюсь ее несколько усмирить, утихомирить. Люблю слова великого Феллини: "Фантазии реальнее жизни". Ну, может не буквально вспомнил, но мысль такая, и она, эта мысль мне очень нравится.
"Рисую птицу", "Не верьте феям", "Живи, золотая рыбка" – если была бы золотая рыбка, какие загадали желания?
- Вы знаете, с годами желаний становится все меньше, остается, пожалуй, самое главное: дай Боже мне и моим близким здоровья, а остальное сами добудем. А вы хорошо вспомнили этот фильм "Живи, золотая рыбка". Сколько в нем добра, человеколюбия, сколько света, один из моих любимых фильмов, сценарии к которым написаны мной. Самые разные люди – по возрасту, по интеллекту, по социальному положению – объединяются, чтобы спасти жизнь маленькой рыбешке, попавшей в беду. Это великолепная идея.
"Жила-была корова", "Золотая монета", "Мы так смеялись!", "Хрен знает что!" – поделитесь веселыми историями из жизни.
- Однажды одна читательница на очередной читательской конференции здесь, в Баку, стала укорять меня, что у меня в основном грустные мысли, и она часто плачет, когда читает мои книги. Но плачет или не плачет, но попросила книгу с автографом и получила ее. Я не стал спорить, но подумал, что в самом деле, хорошо бы написать комедию, и вскоре написал не просто комедию, а самую что ни на есть эксцентрическую комедию "Меме". Она шла в русской драме. Поставил ее Эмин Мирабдуллаев. Мне постановка понравилась, было много сценических находок, которые еще больше украсили и обогатили основную идею. Обычно "Меме" в бакинских селах называют старшую в роду седовласую, мудрую женщину. В данном случае из-за крутого характера и острого ума, прозвищем "Меме" окрестили молодую крутую бизнесвумен, ну вы знаете, не буду пересказывать… Вот все что пишется веселого, грустного, печального, все так или иначе берется из жизни и обогащается писательской фантазией.
"Спаси и помилуй!", "Возвращение", "Вторая жизнь" – кем мог бы стать Натиг Расулзаде, если бы не стал писателем?
- Кем мог бы стать? Ну, если б он не стал писателем, то стал бы… писателем. А что он еще может? Когда человека выбирает профессия, это его тяжкий крест и его счастье.
От имени АМИ Trend поздравляем Натига Расулзаде с юбилеем и желаем дальнейших творческих успехов!
Подписывайтесь на наш канал в WhatsApp, и будьте в курсе главных новостей!