Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости
Любая первая пресс-конференция нового американского президента - нечто вроде первого зачета, после вступительных экзаменов. По ней обычно судят, как будет вести себя новый президент в общении с прессой, насколько он будет откровенен и в какой степени позволит репортерам "работать локтями", чтобы добиться ответов на интересующие их (и публику) вопросы. Обама сначала сделал вступительное заявление, что вполне обычно для любого президента, затем сам вызывал репортеров по имеющемуся списку, что не совсем обычно, но практикуется. Было ровно 13 вопросов. Подготовка пресс-конференций тоже вполне в духе Белого дома. Правда, это не совсем в духе обещаний президента быть открытым и откровенным с прессой: какая уж тут открытость при заранее подготовленных вопросах?
Конечно, оправдывало Барака Обаму нынешнее очень трудное время кризиса. Он не спроста посвятил почти всю пресс-конференцию своему экономическому пакету, который 10 февраля (11-го по Москве) должен быть одобрен сенатом. Пакетом для стимулирования экономики США выделяется еще 827 млрд долларов. К 700 млрд уже выделенным на помощь банкам. При таком катастрофическом положении экономики, не до игр в открытость и откровенность.
В Москве, как впрочем, и во многих других иностранных столицах, от Обамы ждали, конечно, побольше ясности во внешнеполитических вопросах, но так и не дождались. Видимо, в связи с кризисом, Америке действительно надо дать кое-какое время "опомниться".
В Москве с особенным интересом слушали ту часть пресс-конференции, где Обама (по собственной, кстати, инициативе) заговорил о том, то США и Россия должны совместными усилиями укреплять режим нераспространения ядерного оружия и материалов. "Одной из моих целей является предотвращение распространения ядерного оружия и материалов. И, я думаю, для США важно, действуя согласованно с Россией, показывать этот путь. Я упоминал об этом в беседах с российским президентом Дмитрием Медведевым. Я дал ему знать, что для нас важно возобновить обсуждение того, как мы можем начать эффективно сокращать наши ядерные арсеналы".
Россия за "бушевские времена" так привыкла получать от администраций сплошные "антиядерные декларации" без толики конкретного содержания, а в последние два года Буша не получать вообще ничего, что ее реакцию можно вполне сравнить с радостной. Во всяком случае, Сергей Лавров уже 10 февраля заявил, что Москва "удовлетворена тем, что в Вашингтоне уделяют такое приоритетное внимание этой проблематике". Но здесь понадобятся особые разъяснения. При Буше было сломано столько договоров, что Москве уже трудно понять, с чего может начать дела новая администрация. Последний действующий ограничительный договор - Договор по СНВ (СНВ-1) 1991-го года предусматривает сокращение стратегических ядерных зарядов с 10 тыс у каждой стороны - до 6 тыс. Из Договора СНВ-2 1993-го года Россия вышла в 2002 году, когда США отказались соблюдать договор по ПРО от 1972 года. С 2005 года Москва регулярно предлагает Вашингтону хотя бы возобновить переговоры о судьбе прежних договоренностях в области ядерного оружия. Но ничего конкретного кроме обещаний вернуться к этому мы не видели. Срок СНВ истекает 5 декабря 2009 года.
Последние "квази предложения" администрации по сокращению ядерного оружия, которые можно более или менее пощупать, были прогнаны через британскую The Times в самом начале февраля. Такие утечки, через британские газеты, тоже вполне в практике зондажа, к которому регулярно прибегают администрации. Правда "пощупать", как раз то самое слово, которое более всего и применимо к "предложениям". Они вроде и дельные - обе страны сокращают ядерные арсеналы на 80%, а число боеголовок до одной тысячи у каждой, но понять, что у них внутри нельзя. Никак. Тут даже не ясно, подразумевается ли ядерное оружие в целом или сюда входит и тактическое ядерное оружие; какие типы ядерных вооружений сокращаются и сохраняются; что войдет в "1000 тысячу боеголовок"; и вообще, от какого именно уровня, какие ядерные системы насколько сокращаюся, чтобы отхватить эти самые 80%? Обама, если верить The Times, в ожидании неких уступок от Москвы, готов даже отказаться от развертывания в Европе новой американской системы ПРО. Не развертывать мало нужные и дорогостоящие, еще не развернутые системы в ответ "на уступки" - это, кстати, тоже самый заурядный ход в переговорах.
По большому счету ничего особо оригинального здесь нет. Обе сверхдержавы уже очень давно играют "в числа", предлагая и контр предлагая самые разные сокращения. У нас, кстати, уже есть соглашение, которое предусматривает сокращение стратегических ядерных арсеналов к 2012 году до уровня 1700-2200 ядерных боезарядов. Не так и далеко от предложения Обамы. Его никто вроде не отменял.
Самое поразительное в том, что высшей степени оригинальности две ведущие ядерные державы мира в игре на "ядерном поле" достигли при президенте Рейгане, в не такие уж далекие времена резко очерченной рейгановской антисоветскости и горбачевского романтизма. Москва и Вашингтон еще в Рейкьявике 11 октября 1986-года так близко подошли к тому, чтобы договориться о сдаче всего стратегического ядерного оружия в утиль, что некоторые особо впечатлительные люди в это почти поверили. Как близость к такому "безъядерному будущему" пережили военные с обеих сторон - понять до сих пор трудно. Тогда уже был почти согласован документ, предусматривавший в течение первых пяти лет (до 1991 года включительно) сократить на 50% стратегические наступательные вооружения сторон. В следующую пятилетку (к 1996-му) предусматривалось сократить оставшиеся 50%. Т.е. вообще отказаться от стратегических наступательных вооружений. Тактическое оружие сохранялось. Погубило все то, что Рейган никак не хотел взять обязательство в течение 10 лет не выходить из договора ПРО и не проводить работы по созданию Стратегической оборонной инициативы - пресловутой "системы "звездных войн".
Интересно, пойдет ли Обама дальше Рейкьявика?
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции информационного агентства Trend .