После 44-х дневной войны в голове возникает масса вопросов, которые ранее были в подсознании, но не облекались в словесную форму. К примеру, как случилось, что одна из самых любимых и надежных советских республик – «советский Азербайджан» – с последних лет существования СССР (и в первые годы независимости) стал для России почти изгоем, а «советская Армения» – можно сказать, родной? Ведь, ни те, ни другие, ни третьи не изменились в одночасье.
Где корни такого полярного отношения? Почему с Арменией церемонились, закрывая глаза на территориальные претензии к Азербайджану? Попробуем указать, по крайней мере, одну, возможно, главную, причину, не претендуя на глубокий анализ исторических событий.
Начиналось все с Петра I, постановившего «армян как возможно приласкать и облегчить в чем пристойно, дабы тем подать охоту для большего их приезда». Екатерина II пошла еще дальше, назначив армянина Лазарева (Егизаряна) своим советником по восточным делам.
Затем наступил 19 век. В 1815 году тем же семейством Лазаревых в Москве был создан Московский Армянский Лазаревых Институт восточных языков, ставший одной из основ российской школы востоковедения. Институт готовил будущих государственных чиновников, дипломатов, востоковедов-переводчиков, то есть, людей непосредственно связанных с внешней политикой российской империи.
Вот выдержка из труда армянского историка наших дней Базиянца: «Русское правительство охотно прибегало к услугам семьи Лазаревых в реализации своей восточной политики. Л. Е. Лазарев ведал переселением армян из Персии. Брат его X. Е. Лазарев еще в 1801 г. поступил в Коллегию иностранных дел, а в 1811 г. был назначен в Азиатский департамент. В 1826 г. он по распоряжению вице-канцлера К. В. Нессельроде был откомандирован из Министерства иностранных дел к Бенкендорфу для выполнения особых поручений по «внешним азиатским сношениям».
Деятельность этого учебного заведения со временем усилила приток армян в российские властные коридоры. Кстати говоря, этот армянский дух до сих пор витает в стенах сегодняшнего российского МИДа, а количество советских и российских послов армянского происхождения не может не бросаться в глаза.
Создание Лазаревского института, по словам армянского историка, диктовалось не меценатством:
«Иван Лазаревич Лазарев так и не дождался освобождения Армении, но, видимо, не сомневался, что рано или поздно это освобождение произойдет, и вот тогда-то особенно понадобятся образованные и подготовленные люди. Нам кажется, будет правильным именно этим объяснить желание братьев Лазаревых создать учебное заведение для армянского юношества. Объяснять поступок благотворительностью, конечно, наивно».
В 19 веке остро встал «Восточный вопрос». Под ним подразумевалась борьба европейских держав за будущий раздел слабеющей Османской империи, а в более широком смысле, их соперничество за сферы влияния на Ближнем Востоке, Малой Азии и Кавказе.
В условиях острой конкуренции всем соперничающим сторонам требовалась, в первую очередь, достоверная информация с мест: что обсуждает и чем дышит народ в Стамбуле, какие настроения царят на Тегеранском базаре и среди персидской элиты, и т.д.
Лондон, к примеру, строил свою политику, получая и анализируя информацию в основном от осевших в регионе многие десятилетия назад коренных британцев, являвшихся, по сути, налаженной агентурной сетью, и защищавших интересы своей родины.
В то же время, те или иные решения царского правительства, касавшиеся внешней политики Российской империи в этом обширном регионе, в немалой степени формировались на основе информации, полученной от армян, проживавших там в качестве этнических меньшинств, и хорошо знавших ситуацию изнутри, а также от драгоманов (переводчиков) из числа армян при российских миссиях.
Чего было больше в их донесениях – объективной информации и искреннего желания обеспечить интересы Российской империи, или ее интерпретации и двойной игры с целью добиться с помощью России главного: «возрождения Великой Армении» на землях Персидской и Османской империй?
Профессиональные историки, наверное, смогли бы дать ответ на этот вопрос, но, по крайней мере, Британии нередко удавалось быть более успешной в геополитическом противостоянии на Ближнем Востоке, хотя Россия была географически ближе.
Опустим деятельность армянства в период существования СССР, поскольку главным слоганом в этой огромной многонациональной стране было «интернационализм и дружба народов», причем об этом в свое время так ясно дали всем понять, что в течение семидесяти лет в СССР царила межнациональная идиллия.
Армяне были вынуждены уйти в подполье. Аркадий Карапетян, одна из ключевых фигур подпольного этапа сепаратистского движения в Нагорном Карабахе, первый «Командующий Армией Обороны Арцаха» (здесь и далее кавычки редакции), в интервью армянскому журналу «Анив» в 2012 году говорит:
«Подпольная деятельность в «Арцахе» была всегда – в каждом поколении отдельные люди собирались и обсуждали «арцахскую» и армянскую проблемы».
Еще цитата: «К началу митингового этапа в 1988 году в «Арцахе» работали в подполье около 150 человек. Они готовились к будущим митингам,… занимались распространением листовок, работой с людьми.…Работали через непрямые контакты – курьеров, которые знали не более одного человека».
И далее: «В отличие от многих, мы, подпольщики, прекрасно понимали, что в конечном итоге все это приведет к кровопролитию, и готовились к нему».
И вот, Горбачев у власти. В его окружении – советники, помощники, зампреды Совмина: Абель Аганбекян, Георгий Шахназаров, Степан Ситарян и другие. Один из них, Аганбекян, и взрывает «карабахскую бомбу», опубликовав в ноябре 1987 года во французской (а в какой же еще) «Юманите» заметку о том, что с экономической точки зрения целесообразно было бы передать Нагорный Карабах в состав Армении.
Это, кстати, можно считать частичным ответом на риторический вопрос президента РФ Владимира Путина во время его недавней встречи со школьниками во Владивостоке, о том, «что было спусковым крючком к этим драматическим событиям [развалу СССР]».
А что происходит в наши дни? Многочисленные «потомки» Галины Старовойтовой – Затулин и компания – продолжают за армянские деньги убеждать многомиллионную российскую аудиторию в том, что Армения – это единственный и неповторимый друг и союзник России в регионе, а остальные – недоброжелатели.
Итак, вывод: армяне проделали огромную и кропотливую работу, несколько столетий штурмуя вершины российской власти, чтобы с ее помощью ощутить собственную силу и «дождаться освобождения Армении», и неважно, что все это за счет интересов соседних государств.
Однако эта схема, как показывает история, не работает. Уверенность в собственных силах не приходит извне. Армянам пора менять стиль общения с внешним миром, если они хотят ее обрести.
Азер Ахмедбейли