Заслуженный художник Исмаил Мамедов специально для Trend Life
Как бы далеко от родного края не находился сын своей родины в этот траурный день он вместе с ней вспоминает о трагических событиях...
Декабрь 1991 года...
Мой старший сын Хаял, студент востфака, исчез. Я обзвонил всех его товарищей и, наконец, один из них сознался, что Хаял уехал на фронт в Нагорный Гарабах, защищать родину. Я в тот же день выехал в Агдам. Здесь в командном пункте Народного фронта мне помогали с розысками. Пришло сообщение, что трое неизвестных ребят вылетели на вертолете в Шушу, затем, вернувшись оттуда, вылетели в Ходжалы. По описаниям одним из них мог быть мой сын. Командование помогло мне вылететь туда же. В вертолете мое внимание привлек статный мужчина средних лет в военной форме. В разговоре с ним выяснилось, что это начальник ходжалинского аэропорта Алиф, куда мы должны были приземлиться. Он с горечью рассказывал о происходящем, сокрушаясь о задержке приказов для дальнейших боевых действиях. Он, как пять пальцев, знал всю местность и готов был оперативно уничтожить всех снайперов, засевших на окружающих высотах (опасность которых я понял через несколько часов). Но не было приказов к активным боевым действиям и не хватало оружия... В Ходжалах я первым делом разыскал райком и зашел к первому секретарю. Если мне не изменяет память, того звали Эльман муаллим. Он сообщил, что за день до этого трое ребят прилетели на защиту родины, ночью разместились в засаде, даже стреляли. По его словам, факт их прилета вызывал гордость за их самоотверженный поступок. Но одновременно, опасаясь за их молодую жизнь, приходилось оберегать их, а это, при нехватке людей и оружия (в наличии было десятка два стволов) приносило немало хлопот. Выйдя из здания райкома, я долго расспрашивал встречных. Многие видели этих ребят (в небольшом городе, где люди знают друг друга в лицо, незнакомые не могли остаться незамеченными). Вдруг вдалеке я заметил нескольких ребят, среди которых был и мой сын.
Ночь этого дня мы провели в любезно предоставленном нам руководством района, гостевом доме, где к сумеркам надо было соблюдать светомаскировку. Почти до полуночи мы проговорили о ситуации, сложившейся в этой зоне. Утром мы прошлись по Ходжалам, окруженном горами, дошли до аэродрома, куда последним приземлился вертолет, в котором я прилетел. Молодые работники в военной форме с тревогой в глазах делились с нами своими соображениями о трагичности ситуации. Главное - задержка действенных приказов и нехватка оружия и боеприпасов. Один из этих отважных молодых солдат по имени Намик пригласил нас провести ночь в их доме, с такой любовью недавно отстроенном. Гостеприимству этих доброжелательных хозяев можно было позавидовать. Опять долгие тягостные разговоры, от которых душа разрывалась, - ведь помочь в сложившийся ситуации было сверх моих скромных сил...
На утро второго дня, попрощавшись со ставшими за этот короткий срок уже родным людьми, нас привели к берегу реки, откуда теперь уже вылетали вертолеты (аэродром был поврежден и обстреливался). Было очень много женщин и детей, мы, пропуская их вперед, проводили два вылета. Сопровождавшие нас заставили сесть в третий, он был последним.
Как-то уже спустя много времени, в метро я встретил замначальника ходжалинского аэропорта. Из его горестного рассказа я узнал о героической гибели начальника и многих молодых работниках... Всю глубину этого бесчеловечного варварства, несмотря на прошедшие годы, осознаешь все больше и глубже.
Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции информационного агентства Trend Life.