Азербайджан, Баку, 28 июня /корр. Trend Life Вугар Иманов/
Сегодня исполняется 170 лет со дня рождения основоположника азербайджанской национальной печати, выдающегося общественного деятеля и просветителя, известного публициста, педагога и ученого-естествоиспытателя Гасан бека Селим бек оглу Зардаби.
Гасан бек Зардаби (Həsən bəy Zərdabi; наст. фамилия - Меликов) родился 28 июня 1842 в селе Зардоб Геокчайского уезда. Он, получив начальное образование в моллахане, начал учиться в уездной школе в Шемахе. После он переходит в школу, которая располагалась в Тифлисе. В 1861 году поступает в Московский университет. В 1865 он оканчивает естественно-математический факультет. Из-за отличных оценок ему позволили остаться в университете для научной работы. Через некоторое время он возвращается в Азербайджан. После службы в Тифлисе Зардаби работает в суде в Губе. Переехав в Баку, Гасан бек преподаёт на русском языке природоведение в школе. Гасан бек Зардаби был очень близок к народу. Просветительская деятельность Зардаби привела к увеличению числа учащихся Бакинской гимназии. Молодой Гасан бек организовал Общество помощи учащимся мусульманам.
Первая азербайджанская газета
Гасан бек Зардаби вошёл в историю Азербайджана, как редактор первой азербайджанской газеты. Стремительный рост и развитие Баку показало необходимость создания национальной прессы. Зардаби привёз необходимое оборудование из Стамбула и через некоторое время, преодолев все трудности, 22 июля 1875 в губернской типографии в Баку была напечатана "Экинчи" (азерб. Əkinçi - Сеятель) - первая газета на азербайджанском языке.
"Когда вышла крошечная чистенькая газета, Гасанбек от радости прослезился, - вспоминает его супруга Ханифа ханум Абаева (одна из первых выпускниц-мусульманок Тифлисского института благородных девиц, балкарка), - домой он пришел в сильно возбужденном радостном настроении, с газетой в руках. Этот день был счастливым днем в его жизни".
Одной из главных задач "Экинчи" с первого дня стало распространение знаний в области сельского хозяйства, разнообразных сведений о новейших способах удобрения почвы и применении усовершенствованных земледельческих орудий. Кроме того, издание давало множество советов по медицине, гигиене, физиологии. Но самое главное - печатались серьезные статьи о причинах отсталости, "темноты" населения. Газета получила большой резонанс: в считанные дни первый ее номер распространился не только на территории Азербайджана, но и в России. "Экинчи" язык, которого был прост и понятен каждому, привел в движение пребывающее доселе в состоянии дремоты мусульманское общество
Газета вначале издавалась два раза в месяц 300 - 400 тиражом. В этой газете печатались письма Наджаф-бек Везирова и Аскер-ага Адыгезалова (Горани) из Москвы, Мухаммедтаги Ширвани из Шамахи, стихи Сеида Азима Ширвани и статьи Мирза Фатали Ахундова.
После выхода в свет "Экинчи", ему писали из Омска, Оренбурга, Тюмени, Чистополя, Пензы, Тамбова, Рязани. Исмаил-бек Гаспринский обратился к нему с просьбой благословить издание газеты "Тарджуман", которая впоследствии сыграла важную просветительскую роль в жизни мусульман России. На 1 января 1876 года подписчиков было уже 600. После праздника Новруз, газета стала выходить в большем объёме, а осенью этого же года - чаще, один раз в неделю. К сожалению, из-за финансовых трудностей и не благосклонного отношения властей, 29 сентября 1877 газету пришлось закрыть. Вышло в свет всего 56 номеров "Экинчи".
Начиная с 1880 года Зардаби начал жить в своём родном селе Зардаб, где продолжал свою просветительскую деятельность среди местного населения. Он всё ещё участвовал в развитии прессы в Азербайджане. Он был одним из самых активных участников первого съезда азербайджанских учителей.
Зардаби в Бакинской городской Думе
Гасан бек в 1896 году, спустя 16 лет, вернулся в Баку и вновь ринулся на арену бурной общественной деятельности.
Он принимал активное участие и в работе городской Думы в качестве гласного, причем бесплатно. Зардаби обнаружил, что в городской Думе всего 5 человек мусульман. Он вышел из Думы возмущенный и в тот же вечер обратился к властям города. Ведя упорную борьбу в течение нескольких лет, он добился как пропорционального, так и достойного представительства в городской управе, сам был избран гласным и бесстрашно сражался там за интересы города, за права его трудящихся и обездоленных масс, за просвещение, культуру, гигиену, поднимал острые политические, социальные, экологические проблемы. Сколько усилий приложил он, чтобы воспрепятствовать проведению в город воды из нездоровых и грязных источников.
Все годы работы в Думе Гасанбек относился к своим депутатским обязанностям всерьез и со всей ответственностью. При проверке оказалось, что за все это время он не пропустил ни одного заседания Думы.
Традиции "Экинчи" в русскоязычном "Каспии"
В 1897 году, когда миллионер и меценат Гаджи Зейналабдин Тагиев купил вместе с типографией газету "Каспий" и передал в распоряжение творческой интеллигенции Баку во главе с зятем Зардаби Алимардан беком Топчибашевым, у Зардаби появилась возможность вернуться к любимой журналистике.
Начиная с 1898 года, Зардаби фактически стал соредактором "Каспия". Как писал его коллега Н.Байздренко, "нередко он замещал Топчубашева. Здесь он представлял из себя, если так можно выразится, общественный фокус. В нем преломлялась не только вся общественная жизнь города, но и жизнь далеко за пределами страны". Предпочтение газетой национальной тематики и ее постепенное признание в обществе как "мусульманского "Каспия" было более всего связано с именем и деятельностью Зардаби. В условиях отсутствия печатных органов на родном языке Зардаби стремился продолжить традиции своего "Экинчи" уже в русскоязычном "Каспии".
Гасан бек вместе семьей с четырьмя детьми ( два сына и две дочери) жил на квартире, снятой редакцией газеты. Эта квартира находилась вблизи мечети "Тезе пир", на улице Старая Почтовая, в одном из "доходных" домов, принадлежавших Г.З.Тагиеву.
"Здесь мы занимали шесть комнат, постоянно наполненных посторонними людьми, обедающими и ночующими у нас. Обычно это были либо бесчисленные гости, либо крестьяне, приезжавшие в Баку по своим делам к папе", - вспоминала его дочь Гарибсолтан Меликова.
По ее воспоминаниям, в этой квартире гостили в те времена очень модный русский писатель Максим Горький и не менее знаменитый певец Федор Шаляпин; на семейном торжестве, устроенном Гасан беком, Шаляпин даже исполнил несколько классических русских романсов.
Как помнят современники, Гасан бек также устроил у себя в квартире пансионат. Здесь его супруга Ханифа ханум Меликова занималась подготовкой азербайджанских детей к экзаменам в школах и гимназиях. Бывали времена, когда число проживавших и причащавшихся к знаниям ребят доходило до десяти человек.
"Тело умерло, мысль осталась"
Последние два года жизни для Зардаби оказались особенно трудными и поучительными. Он страдал тяжелой формой склероза. Весной 1906 года произошло кровоизлияние в мозг, наполовину парализовало тело. Но Гасан бек не умел отступать. И не отступил. Ганифа ханум вспоминает: "Он писал, проповедовал на улице, на базаре, в домах, ездил по городу, призывая к учению, и всегда его голос был одинок и сам он одинокий".
Сам Гасан бек позже скажет об этом времени: "зову - не идут, показываю - не видят, объясняю - не понимают" (Hər kəsi çağırıram - gəlmir, göstərirəm - görmür, deyirəm - qanmır").
Несмотря на все горести и страдания, он успел увидеть плоды своих усилий и труда. В последние годы жизни Зардаби стал свидетелем первых всходов культуры и просвещения, семена которых сеял на общественной ниве. Ему довелось увидеть торжество идеалов, за которые боролся всю жизнь.
Основанная им "Экинчи" ("Сеятель") вызвала к жизни "Хеят" ("Жизнь") и "Фиюзат" ("Благо"), подготовила почву к появлению исторического "Молла Насреддина". Сложилась сеть национального театра и школ. Возросло число благотворительных обществ, были совершены важные шаги в просвещении. Заметно возросло число молодых людей, отправлявшихся на учебу в российские и европейские вузы.
"Величайшим облегчением для него было в эти дни жизненного заката то, что теперь уже он не был так одинок, как в начале своей деятельности. Его окружали любимые ученики, которые были верны его заветам, он уже видел, что народ просыпается от вековечной спячки, поднимается на свою защиту", - в этих словах дочери Гасан бека Гарибсолтан Меликовой была правда.
28 ноября 1907, в среду, в 11 часов утра, в доме на Старой Почтовой улице, Гасан бек Зардаби ушел из этой жизни. За день до смерти он, невзирая на все протесты семьи, в последний раз посетил редакцию "Каспия", большую часть дня провел там, - будто прощался. Великого просветителя хоронил весь город, а письма и телеграммы соболезнования шли со всех концов Азербайджана и России.
Незадолго до смерти, оповещая родных и близких о своей последней воле, Гасан бек завещал:
"Я вас очень прошу: не устраивайте пышных похорон. Похороните меня просто. Средства, предусмотренные для расходов на похороны, переведите на счет общества по распространению грамотности среди мусульман. Это будет полезнее для людей, сталкивающихся с лишениями".
Гарибсолтан Меликова, 21-летняя младшая из дочерей покойного, преподавательница русско-мусульманской женской школы Баку, впоследствии так вспоминала печальный момент прощания:
"Возле гроба, отдавая усопшему последние почести, стояли видные представители города, сохранившие на лицах благопристойное уныние, а за ними колыхалось живое море людских голов с лицами, изборожденными глубокими морщинами, следами безысходной нужды и великих страданий. И именно там в безыскусственной форме проявилось истинное горе. Эти бедные люди прощались со своим пламенным защитником и верным сыном".
Катафалк, с телом покойного Гасан бека был убран парчой и покрывалом, сверх покрывала свешивались траурные шали. Среди лент была красная лента от наборщиков и рабочих типографии газеты "Каспий" с надписью "Тело умерло, мысль осталась".
Материал подготовлен из открытых источников в интернете
