В московской галерее в Центре современного искусства открылась выставка фотографий Рены Эффенди "Дом счастья". Фотографии эти были сделаны в сентябре 2007 года в Оше для журнала Marie Claire и вызвали, будучи опубликованными, бурю возмущения в Киргизии. Корреспондент "Ферганы.Ру" решил расспросить Рену Эффенди о том, что ее удивило тогда в Оше, где она оказалась впервые в жизни, - и заодно о том, почему ее фотографии свадеб и борделей так разозлили киргизов, привыкших фотографироваться на фоне праздничных декораций.
Рена Эффенди родилась в 1977 году в Баку (Азербайджан). Работала переводчиком. К фотографии пришла через увлечение живописью. Награждена призом National Geographic Society "All Roads" за историю деревни Хыналик (2008). В 2007 году американский журнал Photo District News включил Рену Эффенди в список 30-ти самых заметных фотографов в мире.
"- Я приехала в Ош в сентябре 2007 года. Мне казалось, что Ферганская долина - это плавильный котел, где соединяются различные культуры и обычаи. Там ведь много узбеков, киргизов, уйгуры, цыгане-люли... Я читала статьи на сайте Eurasianet.org, и однажды набрела на статью о многоженстве, которое начало распространяться в Киргизии. Мне стало интересно: в наше время - и многоженство? Потом меня заинтересовал сюжет о брайд-киднеппинге, обычае похищения невест. У нас на Кавказе такое тоже практикуется. И я решила поехать и посмотреть, что происходит в Ферганской долине с традиционным культом семьи.
- И вас впускали в дома?
- Я увидела многоженство, да. Но это оказалось не так выразительно для меня как для фотографа. Я-то очень романтически себе все это представляла: думала, что жены живут в одном доме, вместе готовят еду, во дворе играют дети... Но жены живут в разных домах, часто не зная о существовании друг друга. Второй брак неофициальный... Я нашла двоих мужчин, у каждого из которых было по две жены. Сфотографировала одного с первой женой, а вторая наотрез отказалась сниматься. И сюжет о похищении невест не реализовался: оказалось, что это киргизский обычай, и воруют невест, скорей, на севере страны. А в Оше много узбеков, и там подобное не практикуется...
- И как вы вышли на сюжет "Дома счастья"?
- В Араванском районе есть ЗАГС, его называют "Дом счастья". Рядом с этим ЗАГСом - фотосалон, куда люди семьями приходят фотографироваться для свадебных альбомов. В этом салоне такие... "шикарные" фасады - со звездами, с искусственными цветами... Я снимала свадьбы - высшее проявление культа семьи, - и мне бросился в глаза сильный контраст между праздничным свадебным фасадом - и жизнью, которая идет "с изнанки" этой декорации. Так в моем репортаже возникла тема проституток.
Меня поразила открытая проституция в Оше. При том растущем влиянии ислама, о котором все говорят и которое заметно, - было странно наблюдать секс-индустрию в самом разгаре. Я зашла в одно общежитие в центре города, которое известно как бордель...
- Свободно зашли?
- Да. Может, мне повезло, - но никакой охраны, никаких стоящих "на шухере" людей... Раньше это было общежитие работников хлопковой промышленности, теперь там живут девушки... К ним заходят мужчины, двери закрываются, через некоторое время они выходят, оставляя деньги... Все очевидно. Там и семьями живут, с детьми. Но большинство проживающих так девушек занимаются коммерческим сексом, и это их заработок.
- Три сестры на фотографии - из того же общежития?
- Да. Они приехали на заработки, одна - после развода... Пойти им было некуда. Я все время пыталась понять: они сразу понимали, какие заработки им предстоят, или сначала пытались по-другому зарабатывать... Но мало кто признается в открытую, чем именно они зарабатывают. Они довольно стеснительны, вполне домашние девушки, если судить по манерам.
- А условия в этом общежитии какие?
- Да нищета. Матрасы на полу, в конце коридора есть стена - на нее мужчины мочатся. Превратили в общественный туалет. Раковины в коридоре, кухонь нет - готовят тоже в коридоре на электроплитках. Мыться ходят в баню...
Среди проституток встречаются наркозависимые. И подсаживаются они на героин, потому что перестают соответствовать общественному представлению о том, какой должна быть женщина: при муже, при детях, при доме... И если в их жизни и судьбе происходит какой-то слом, - то героин оказывается последним легким прибежищем. Им больше некуда идти, их никто не принимает, они никому не нужны. А чтобы заработать деньги на дозу, женщины идут на панель. Круг замыкается.
Я разговаривала со многими пациентками клиники, где они лечились от наркозависимости. И у каждой были "семейные" причины, чтобы сесть на героин: или развод, или неудачный аборт, или муж подсадил на иглу. Одну девушку выгнали из дома, когда она отказалась выходить замуж. Скиталась со своим приятелем, а он сделал ее наркоманкой, потом она заразилась ВИЧ. Родила ребенка. И родители ради внука приняли ее обратно...
- Вас удивила кампания, поднятая после публикации фотографий в Marie Claire?
- Там вышла странная история. Редактор дала кричащий заголовок репортажу, текст писала не я. И киргизская диаспора во Франции возмутилась: они увидели в репортаже клевету на киргизских женщин. Писали возмущенные письма: мол, у нас же такие красивые горы, почему вы их не фотографируете? Я ответила в форуме Marie Claire, что у меня не было цели делать краеведческий материал и снимать горы для туристического альбома, мне хотелось раскрыть острую социальную тему - я журналист и сама выбираю, что мне снимать. Тем более у меня не было цели унизить киргизских женщин. Но ведь и секс-работниц я не хотела обижать, я отношусь к ним с уважением. А вот общество, к сожалению, относится к ним предвзято и маргинализирует этих женщин, и в этом как раз и есть основная проблема.
Я думаю, такой комплекс есть у всех маленьких стран. Я называю это "синдромом Бората". Мы же - я имею в виду и свой родной Азербайджан - новые страны, и не хотим ударить лицом в грязь перед другими, и если кто-то нас критикует, то очень болезненно реагируем на критику.
- А наркотики легко купить в Оше? Как вам показалось?
- Да, легко. Мне говорили, что в радиусе триста метров в любом месте города можно купить героин. Я попробовала - и мне удалось. Доза стоила триста сомов, меньше десяти долларов.
- А проститутка сколько стоила?
- Та, из общежития, - полтора-два доллара.
- Понятно. Пять-шесть клиентов - и доза. Вы одна ходили по городу?
- Да. Это было не опасно.
- А вы видели в городе девушек в коротких юбках, с открытыми плечами?
- Да. Немного, и не возле базара. Но видела. Гораздо больше женщин в хиджабах и длинных платьях. Но и тех, в коротких юбках, никто камнями не бил. Все относились к ним довольно терпимо. И кафе много, ресторанчиков, ночные клубы есть. Спиртное везде можно купить. Рост религиозных настроений не сопровождается религиозной нетерпимостью, все довольно спокойно.
- А этот рост религиозных настроений вы почувствовали? Он заметен?
- Я слышала, что в Оше много членов партии "Хизб-ут-Тахрир", но я видела только одного. Впрочем, "хибзутовцев" не сразу узнаешь в толпе - они не обязательно бородатые, хизбутовец может работать и ди-джеем... Но я видела представителей "Таблиги-Джамаат" - они заметны сразу. Ходят в пакистанской одежде, собираются небольшими группами возле мечетей. Когда я захотела задать несколько вопросов парню из "Таблиги-Джамаат", то пришлось говорить через посредника: мужчина не смотрел на меня и не разговаривал со мной напрямую.
- А на святую гору Сулейман вы поднимались? На вас, как на новичка, святая гора произвела впечатление? То ощущение магического присутствия иного духа, о котором говорят аксакалы, у вас возникло?
- Я поднималась, да. Правда, когда я ехала в Ош, то не знала, что там есть такое место для паломничества. Но мне показалось, что в этом поклонении горе больше языческого, чем мусульманского. Хизбутовцы или "Таблиги-Джамаат" тоже считают, что у горы не может быть никаких святых сил... Я заходила в пещеры, где, как говорят аксакалы, нужно провести ночь... А магическое ощущение появляется всегда, как только я беру в руки камеру. Даже в борделе. Для меня возможность наблюдать жизнь людей и иметь возможность запечатлеть это - уже чудо и волшебство.
- На каком языке вы общались?
- На русском. По-русски говорят все, кроме тех, кто приехал из дальних сел, узбекских или киргизских.
- Тянет еще раз приехать в Ош?
- Тянет. Нет, ощущения "недосмотренности" нет - просто интересно узнать, что стало с теми людьми, которых я снимала. Я там подружилась с некоторыми девушками... Интересно, как дальше сложилась их судьба.
- И вам спокойно работалось в Оше?
- Да, совершенно. Никакого давления со стороны властей. Я выходила с девочками на панель, к нам подъезжала полиция, спрашивали меня, что я делаю. Я отвечала: "Фотографирую секс-работниц". Они кивали: "Удачи!" - и уезжали.
- А с проститутками они что делали?
- Ничего..."
После публикации ошских фотографий Рены Эффенди в журнале Marie Claire в Кыргызстане разгорелся скандал. Репортаж назывался "Кыргызстан: от шелка к героину". Как писало агентство "Аки-Пресс", "материал представляет жизнь кыргызстанцев в негативном свете, в ней изобилуют фотографии проституток, женщин, живущих "в неволе" с кучей детишек. Вице-спикер парламента К.Исабеков заявил тогда на пресс-конференции: "Если бы автор был мужчиной - я дал бы ему по морде... В материале огульно обвиняют нашу страну в неразвитости, из статьи можно сделать вывод, будто в Кыргызстане живут только наркоманки и проститутки, не имеющие выбора, в то время как Кыргызстан, как никакая другая страна в Центральной Азии, свободна", - заявил вице-спикер. Министр культуры С.Раев заявлял: "Меня глубоко возмутила эта статья, в которой говорится, что чуть ли не каждая вторая киргизская женщина является наркоманкой и проституткой... Хуже всего то, что если эту статью прочитает человек, не знающий Кыргызстан, то, к сожалению, у него сложится неверное представление о нашей республике. Для Кыргызстана испокон веков было характерно уважительное, почтительное отношение к женщине как к матери, хранительнице домашнего очага. У кыргызов сложился особый культ женщины. Поэтому это крайне непростительная статья, которая наносит урон имиджу нашей страны".
Источник: www.ferghana.ru
