Европейский Суд предписал властям Российской Федерации приостановить экстрадицию гражданина Узбекистана Мурода Юлдашева, обвиняемого узбекской стороной в причастности к вооруженному восстанию в Андижане в мае 2005 года, сообщает Комитет "Гражданское содействие", пишет Фергана.Ру.
Как отмечается в пресс-релизе Комитета, 37-летний житель города Коканд Мурод Юлдашев работал на родине в цехе по изготовлению обуви. 13 мая 2005 года днем он приехал в Андижан на проходивший там митинг, так как его и других работников цеха направил туда директор, сказав, что в противном случае власти закроют цех и все они лишатся работы. Мурод - единственный кормилец семьи с четырьмя маленькими детьми, - не мог себе позволить остаться без заработка и вместе с другими отправился в Андижан. Он утверждает, что его участие в митинге ограничивалось присутствием на площади Бобура - оружия в руки он не брал, к каким-либо насильственным действиям отношения не имел.
Когда правительственные войска начали обстрел митингующих, он побежал с площади вместе со всеми, был ранен, сумел выбраться из толпы и спрятался в доме незнакомых людей, которые оказали ему первую помощь. После этого Мурод вернулся домой и несколько дней пролежал, залечивая рану. Однако вскоре родственник сообщил ему, что видел его фотографию на стенде кокандского УВД среди тех, кого власти разыскивают как участников вооруженного восстания. Опасаясь ареста и последующего осуждения за преступления, которых он не совершал, Мурод покинул Узбекистан и в конце мая прибыл в Красноярск, где и работал на стройках вплоть до задержания его 31 октября 2007 года.
В сентябре 2007 года в Красноярск приехал из Узбекистана брат Юлдашева, которому сотрудники узбекских правоохранительных органов велели привезти Мурода на родину и дали понять, что в противном случае он сам может сесть в тюрьму. Муроду ничего не оставалось, как согласиться. Братья взяли билеты на поезд и 31 октября отправились на вокзал, чтобы ехать домой. Перед посадкой в поезд их задержали. После проверки документов брата отпустили, а Мурода взяли под стражу в связи с розыском его узбекскими властями по указанным выше обвинениям.
21 ноября 2007 года на официальном сайте Западно-Сибирской транспортной прокуратуры появилось сообщение о том, что Юлдашев в течение 2-х лет находился в международном розыске за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. "Установлено, что правоохранительными органами республики Узбекистан гражданину Ю. предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст.97 ч.2 п. "А,Е" (убийство), ст.216 (незаконная организация общественных объединений или религиозных организаций), ст.242 ч.2 (организация преступного сообщества), ст.244 (массовые беспорядки), ст.155 ч.3 п. "А,Е" (терроризм), ст.161 (диверсия), ст.247 ч.3 п. "А,В" (незаконное завладение огнестрельным оружием, боевыми припасами, взрывчатыми веществами или взрывными устройствами) ст.159 ч.3 п. "Б" (посягательство на конституционный строй Республики Узбекистан) Уголовного кодекса Республики Узбекистан".
Адвокату, найденному для Юлдашева Комитетом "Гражданское содействие", в местных органах прокуратуры сообщили, что Юлдашеву вменяется совершение общеуголовного преступления на территории России, а об экстрадиции речь не идет.
Здесь следует отметить, что, как выяснилось через 4 месяца, к этому времени Генеральная прокуратура России уже вынесла постановление о выдаче Юлдашева - оно датировано 30 апреля 2008 года. Своевременно обжаловать его без помощи адвоката и переводчика сапожник из Коканда, разумеется, не мог. Все, что он понял из уведомления Генпрокуратуры - это что его отправят на родину и там посадят в тюрьму. А о том, что ему там грозит, он уже знал и сам: вскоре после его отъезда в Россию в Коканде после трехдневных допросов об участии в андижанском митинге умер от пыток человек, с которым Мурод вместе работал в обувном цехе.
Как "Фергана.Ру" сообщала ранее, 25 июля Юлдашев был доставлен в Москву для исполнения постановления о его экстрадиции и помещен в СИЗО. В камере ему подсказали направить в Управление ФМС по Москве ходатайство о предоставлении статуса беженца и помогли составить бумагу. Благодаря началу процедуры определения статуса Комитет "Гражданское содействие" смог направить к нему адвоката, с помощью которого позднее был восстановлен срок обжалования постановления Генпрокуратуры о выдаче.